Интересное тут

-Ольга Васильевна ехала с работы, когда позвонила Катюшка, дочка.

-Алё, мам…

-Да, Катюш, что-то нужно?

-Кате семнадцать и она попала в больницу, ничего серьёзного, но мало кому нравится лежать в больнице. Ольга была у дочери утром, перед работой.

-Мамуль, можешь привезти завтра куклу и там на нижней полке, там мягкие игрушки.

Ольга опешила.

Кате семнадцать, уже лет пять, как в кукол не играет.

-Мам, — засмеялась Катя, почуяв замешательство матери, — да то не мне же, что ты…здесь девочка, малышка, Нина…Она…без игрушек, можешь привезти?

-Конечно, завтра или сегодня?

-Да завтра уже.

Наутро Ольга заехала к дочери, та сказала, что если хорошие анализы, то её к выходным выпишут.

-Мам, ты привезла?

— Да конечно.

Ольга отдала дочери игрушки, а через полчаса получила фото от дочери и опешила.

Будто две Кати, одна маленькая, а вторая большая, единственная разница, у Кати глаза тёплого шоколадного цвета, а у малышки холодные, будто льдинки, серые по краям, они синеют к середине, Ольга видела уже такие глаза…

— Катя, как зовут девочку?

— Наина, мам, ей скоро пять, а она ещё не говорит.

-А как зовут её мать?

-Не знаю, она здесь с бабкой, вернее с прабабкой лежит, — пишет дочь. -Знаешь, мама, они видимо далеко не бедные, состоятельные, а ребёнок запущенный. Она постоянно в телефоне, смотрит какие -то не по возрасту мультики и…

Катя собиралась поступать учиться на детского психолога, видимо нашла подход к девочке, — подумала Ольга.

Вечером она опять вспомнила про фотографию своей дочери и незнакомой малышки.

-Эльза, мам, — прислала Катя смс.

-Что Эльза?

-Мать у Наины зовут Эльза, пришла такая…холёная, глаза, что лёд, бабку эту сменила дёргает ребёнка, орёт на неё, я как поняла, у неё ещё есть ребёнок, мальчик.

Она сто раз уже позвонила домой, всё сюсюкается, спрашивает про мальчика, а Наину отталкивает, мама…я не могу прям.

Знаешь, они её тупой называют и прабабка эта и мать, с ней ещё бабушка приходила, оставалась, молодая, как ты возрастом, ну лет пятьдесят может, вот она вроде с Наиной более или менее обращалась.

А так, они её шпыняют, всяко называют, мама…Не знаю почему так запала мне она в душу.

-Катя, как фамилия у девочки?- спрашивает Ольга, наверняка зная ответ.

-Крапивина, мам. А что такое?

-Нет, ничего…просто.

Ольга долго думала, наконец позвонила сыну.

Макс жил отдельно, был женат, сноха была именно классическая. А что? Не только свекрови бывают такие, снохи тоже.

Она сразу в штыки восприняла родителей Макса, была она постарше Максима, имела сына восьми лет, была со своим характером, Максима сразу же настроила так, что слушал он только её.

Ольга не лезла, сыну нравится и ладно.

Но, здесь она молчать не могла.

— Макс, мне с тобой нужно серьёзно поговорить.

-Да, мама.

-Макс, прости я залезу в личное дело твоё. Эльза…

-Мама, ты с ума сошла? Зачем ты про неё вспомнила?

-Ты знал, что у неё ребёнок от тебя? Макс?

-Мам…ну что за вопросы, меня не интересует этот человек и её ребёнок.

-Ты знал, — тихо проговорила Ольга,- неужели у тебя никогда не возникло желания узнать как живёт твой ребёнок?

-Нет, — сухо сказал сын, — у тебя всё?

-Вот значит как ты заговорил, когда тебе было плохо, ты бежал к мамочке, не думала что такого подлеца выращу.

-Мама, что ты хочешь от меня? Она выкинула меня как щенка из своей жизни, когда нашла лучшую партию. Я ей сказал, чтобы она сделала а*орт, но она сказала, что не собирается рисковать здоровьем и что надеется родить нормального ребёнка. а не такого урода, как я.

Ты довольна, мама? я удовлетворил твоё любопытство?

-Это не любопытство, у тебя есть дочь, Максим.

-У меня нет никакой дочери, мама.

Ольга рассказала за ужином Петру, мужу, сказала, что хочет добиться от Эльзы видеть внучку, но тот сказал что она мается дурью.

-Это может сроду не Максов сын.

-Дочь.

-Ну дочь…Он мужик, мало ли по свету у мужика потомков может ходить.

-Ну и с*отина же ты, Завьялов.

-Оля, ну что не так?

-Ничего, иди спи.

-Оль, ну что ты…ей богу, ну как выдумаешь что -то. Даже, я допускаю что это ребёнок Макса, допустим да. Он плохо расстался с этой Эльзой, ты вспомни…вспомни, как ты сама чуть живая ходила, потому что не знала чем помочь ребёнку.

А теперь, когда парень успокоился, у него всё наладилось, живёт семьёй, ты начала что-то выдумывать.

Оль, ну что тебе заняться нечем? Иди лучше мужу время удели…Ну ты что?

-Да пошёл ты…

Полночи Ольга не могла спать, сама ни раз не видела эту малышку, не уверена, что это ребёнок Макса, а вот поди ж ты, испереживалась вся.

На работе долго думала, наконец-то решилась рассказать Кате.

Катя тогда была ребёнком и ей было не до переживаний брата. А вот Ольга прекрасно помнила ту Эльзу.

Оба с Максом были с бешеным, взрывным характером, не уступали другу в упрямстве, мирились, ссорились и в итоге расстались.

Макс сильно переживал, два года назад встретил Людмилу, она сразу поставила условие.

-Мама у меня одна, то есть у меня есть свои родители, моя семья- это моя семья, лезть ко мне не надо, макс теперь женатый человек, поэтому свои семейные проблемы решайте сами, у него своя семья.

Вот такие условия выдвинула жена сына.

Они приезжали иногда, она сидела с ровной спиной, вечно недовольная, не улыбалась, смотрела на всех свысока, все чувствовали себя скованно и напряжённо и вздыхали свободно лишь тогда, когда макс с семьёй уезжал.

Сын стал спокойным, его всё устраивало, Ольга и не лезла.

Главное, что ребёнок счастлив, кажется…

с Эльзой она встретилась у больницы, когда приехала забирать Катю.

Думала, что несостоявшаяся родственница не станет даже разговаривать, но та наоборот, даже немного обрадовалась.

-А я смотрю, так моя Наинка похожа с девочкой, что в палате с ней лежит так это Катя? Ничего себе, как она выросла. Как Макс?

-Хорошо, женат, живёт…

-А ты как?

-У меня всё отлично, муж, любимый сын, всё прекрасно.

-Наина…

-Да, конечно и Наинка тоже…

-Я бы хотела увидеть девочку, общаться с ней, это возможно?

Ольга поняла, что сейчас Эльза покажет свой характер и запретит ей это делать, но нет.

Эльза улыбнулась и кивнула.

-Конечно, вы же бабушка. Вы можете брать девочку на выходные.

Так спокойно и без всяких скандалов, у Ольги появилась внучка.

Она никому не говорила, кроме Кати конечно, та была в восторге от племяшки.

Девочка начала тихонько оттаивать и говорить.

Катя была права, ребёнком просто никто не занимался.

Однажды Наину забирала её бабушка мать Эльзы.

— Осуждаете меня?

-За что? — удивляется Ольга, гладя по голове прижимающуюся к ней внучку, девочка не хотела уходить.

-Ну, что я такая бессердечная, дала над ребёнком издеваться? Эльза сначала хотела избавиться от неё, а потом передумала, был большой срок, когда её супруг предложил жениться.

Я заставила её рассказать, что ребёнок не от него, он ответил, что всё равно любит Эльзу.

И она задумала сама избавиться от дитя наглоталась таблеток, глупая.

Наина выжила и родилась в срок, но…она не почувствовала себя матерью.

Они уехали и вернулись когда Эльза родила сына, надо ли говорить, что всё внимание мальчику.

Для меня это тоже по сути чужой ребёнок, я просто забочусь о ней иногда.

Накормлена, напоена, одета и обута, всё…Так получилось.

-Я не вправе вас осуждать, я сама беру девочку на то время, пока нет мужа дома, что же мы за люди такие…

Пётр увидел однажды играющих жену дочь и маленькую девочку…

Вечером сказал жене, что тоже хочет познакомиться с внучкой.

Так постепенно Наина вошла в жизнь семьи девочка оттаяла, она заговорила, выучила буквы.

-Мама, ей просто нужна была любовь, — говорит Катя, — представляешь, просто любовь.

Макс как -то заглянул к родителям и что рассказывал громко жестикулируя, когда с улицы пришли Пётр с внучкой.

-Баба, мы с дедом такую шнежную бабишшу шлепили…

Наине плохо давались шипящие.

Макс замер, замерли все.

-Это кто?

-Это…

-Я Нина, а это мои бабушка и дедушка и тётя Катя.А вы кто?

Максим ничего не сказал и ушёл не попрощавшись.

Он пришёл на следующих выходных.

Молча сидел и смотрел на малышку, она потянулась к нему, села рядом и начала показывать какую-то книжку…

Ольга с Петром молча наблюдали.

Когда Макс собрался уходить малышка подошла к нему и спросила подняв глазки придёт ли он ещё к бабушке с дедушкой, чтобы Наина могла показать ему ещё кое — что.

Макс молча вышел.

Это продолжалось долго, он приходил на выходных, молча сидел возле наины, а потом молча уходил.

А однажды, была весна, Наина каталась на велосипеде возле подъезда и упала, в этот момент шёл Максим он вперёд ольги оказался возле девочки, подхватил её на руки и прижал к себе.

-Ну-ну, не плачь…всё хорошо, папа рядом.

Девочка вытирая слёзы, отодвинулась от Макса, уперевшись ручками ему в грудь.

-Ты…мой папа? Настоящий?

-Да, конечно, прости меня малышка.

-За фто?

-За то, что я так долго шёл к тебе.

-Баба, а ты знаешь фто он мой папа?

-Знаю, детка.

Эльза сказала, что мужа отправляют за границу и им нужно уехать.

-Вы наверняка захотите оставить Наину?- спросила она в лоб, — я не буду против, мы уезжаем надолго. Мой супруг, он не записан отцом ребёнка. Макс быстро установит отцовство.

-Как у неё всё легко, — качает головой мать Эльзы, они иногда встречаются с Ольгой, — она с детства такая, хитрая, расчётливая, идущая по головам, как моя мать её бабка. Вы позволите мне видеть Наину?

-Конечно, она же и ваша внучка.

Был скандал, ух, какой же был скандал.

Жена Максима, как она кричала, Ольге казалось, что она вцепится ей в лицо, кричала, топала ногами, упрекала Ольгу, что она рушит семью.

-Зачем вы подсунули Максу этого ребёнка? Чего вы хотите добиться? Я не приму чужое, нагулянное непонятно от кого дитя.

Да даже если, девчонка и окажется от Макса, в чём я сильно сомневаюсь, она мне не нужна, слышите? У меня есть ребёнок, мой ребёнок. Больше ноги Макса у вас не будет, ясно?

Женщина ошибалась.

-Мам, я поживу у вас?

-Сынок…я виновата, я…

—Мам, ты при чём?

-Это из-за Наины?

-Нет, это из-за того, что она хотела быть единственной женщиной в моей жизни, не должно было быть ни мамы, ни бабушки, ни дочери, только она.

Я должен жить её интересами, делать то, что она скажет.

Мне надоело быть ручной собачкой, последней каплей стало то, что она запретила даже упоминать про Наину.

-У тебя есть ребёнок, — сказал она мне, — какая разница, кто его отец, ты живёшь с нами, ты дал клятву, ты должен защищать, воспитывать и обеспечать ребёнка, ты обязан его любить.

Вот такую речь она мне выдала, мам.

Её первый муж, она не даёт ему видеть сына, а мальчик помнит отца и скучает по нему.

Сказала не позволит устраивать из своей жизни бесконечную мыльную оперу.

В общем…я поживу у вас.

Макс в итоге разошёлся и не девочка тому виной, просто слишком разные характеры.

-Я старался, сказал он, — честно.

Наина росла в любящей семье.

А однажды, однажды Макс, то есть папа, познакомил Наину с красивой тётей.

-Это моя Наина, — сказал он ей.

-А можно…можно она будет и моей тоже?- спросила тётя и Наина обняла её, так она нашла ещё и маму.

Та, другая мама, приезжала в гости, привозила подарки, но мама, с которой Наина воспитывается, это самая лучшая мама на свете, у неё ещё есть братик, он маленький, а мама разрешает за ним приглядывать и называет Наину помощницей.

Наина любит танцевать и её отдали учиться танцам.

-Чья такая яркая девочка, — спрашивают в зале.

-Это моя Наина, — говорит мама и краснеет от гордости, — она у меня такая… у нас.

Варвара смотрела на двух жавшихся друг к другу девчонок.
Та что постарше, прижимала к себе ту, что помладше, совсем махонькую, закутанную в шаль, так, что торчат одни глазки- бусинки.

-Проходите, — буркнул Михаил, — мать, помоги.

Варвара помедлила, потом подошла к порогу, приняла у сына узел, видимо с вещами этих…двух…вот немтырь и откуда он их приволок только.

-Мишаня, — будто и не было этих двоих, повернулась к сыну Варвара, — а откель ты их взял?

-С городу, — бросил угрюмо и продолжил заниматься своими делами.

Варвара подошла к девчонкам.

-Раздевайси, ково стоишь, — бросила старшей,наклонилась над маленькой, покрутила её туда — сюда, развязала негнущимися пальцами узел на затянутой крест — накрест шалёшке.

Она бросила взгляд на ту, что постарше, лет .

Худющая, кожа да кости, волосы обрезаны по шею, в волосах гребёнка, не ладно это, девка без косы.

Тонкие руки и ноги, шейка словно былинка, того и гляди от ветра переломится, глаза огромные, губы сжаты, стоит, держит в руках ветхое пальтишко и не знает куда притулить его.

-Тыды клади, проходи в горницу, — Варвара сама тем временем продолжала распутывать узел на маленькой, видно уже сопревшей от жары девчонки.

Старшая девочка медленно шагнула куда показали, чисто и звенящая тишина.

Вот что бросилось ей в глаза.

На окнах занавесочки, белые с белыми же кружавчиками, связанными в ручную.

В углу портрет каких -то мужчины и женщины, сидят склонив друг к другу головы, немного натянуто улыбаются,дальше на стене много фотографий под стеклом, круглый стол с вышитой скатёркой, диван с маленькими подушечками, на стене часы, тик- так…только они и нарушают тишину, тик- так.

Варвара меж тем раздевала младшую девчонку, сняла шубку, шапку, батттюшки…

— Парнишка, что ль? Тя как зовут?

-Мамка Еголуфкой звала, Настюфка Еголкой, а злая бабуска- Еголкой -палазитом.

-Господи…Иди, беги туды, к сестре…Мишааа, Мишаааа.

Варвара выскочила раздетая в сени, там сын ворочал, складывал какие -то мешки, коробки, посмотрел на мать, сдвинув лоб.

-Мишка, ты иде дитёв взял, ирод?

-Мои, — бросил коротко.

-Ково? Какие твои, ты что? У тя бабы -то отродясь не бывало, откель оне у тебя возьмутси?Ты што, лешак, дитёв украл? ооой, Мишкаааа, тебя же посодююють, кому я нужна будуууу, на старости лет, уууу.

-В дом иди,- буркнул.

Варвара зашла в дом, тяжело опустилась на стул.

Кроме Мишки у неё и не было никого.

Степана мужа, да троих сынов отобрала война проклятущая.

Мишку не взяли тогда на фронт, маленький был, четырнадцати не было, да не разговаривал он долго, думали немтырь.

А он заговорил, к восьми-то годам, ну как заговорил, скажет слово и молчит.

В интернате вот до тринадцати лет учился, а потом война, будь она неладна…

Варвара заплакала, она всегда плачеи, когда вспоминает Степана и сыновей старших

Макарушка, Фёдор и Илья…

Михаил вырос, пошёл в лесничество работать, как раз по нему, работа -то…Варвара уже успокоилась, поняла что внучат так и не понянькать ей.

-Ты ба хучь каку бабёшку завалящуся подыскал ба, Мишка, а то ить не станеть меня, хто тебе будеть щи варить, да рубахи штопать?

Сын молчал, отмахивался и уходил в себя.

Раза два в месяц, Михаил уезжал в город, запасался там продуктами, привозил для матери всякую всячину, разные штучки для рукоделия, нитки, крючки, тряпочки, а ещё книги, много читал Михаил, Варвара же была неграмотная.

Она бы хотела послушать, что там в этих книжках пишут, да Мишка всё отмахивался, а тут гляди -ка, чё удумал -то, дитёв где -то взял…

Ребятишки сидели тихонечко на краешке стула вдвоём.

Варвара встала, пошла в горницу.

— Исти поди хотите?

Дети молчали.

— Идёмтя, покормлю вас.

Варвара вдруг засуетилась, засновала, как челнок, от печи к столу.

Михаил зашёл в дом, когда дети ели, словно синички, думает старуха, голодовали что ли.

-Вы ешьте, ешьте, молочка можеть? На-ко, молочка -то, на — кося, пей, от так.

Михаил глянул одобрительно, вымыл свои большие ручищи в рукомойнике, вытер поданным матерью льняным полотенцем, сел за стол.

Старуха засуетилась, подавая ему еду.

Девочка встала и начала помогать, вот те раз.

Потом спросила тоненьким голоском, где помыть посуду, быстро вымыла чашки, хоть старуха и была против, но осела под тяжёлым взглядом сына.

Кое — как добилась от того молчуна, что это брат с сестрой, девочка Настя, а мальчик Егорка.

-А матерь иде у них, Мишка?

-Помёрла, — бросил отрывисто, — их в детский дом хотели, а я забрал.

-Ты то как туды попал?

-Они мои…дети.

-Ково? Ты чего, анчутка, откудава у тебя дети, — начала говорить Варвара и тут же осеклась, под тяжёлым взглядом сына.

Так и зажили, Михаил возил Настю в село, в школу, как едет на работу,в лес, так сначала Настёну завезёт, а потом уже к себе, к зверям. Живут они на краю леса, а вся деревня там, впереди.

Остаются Варвара с Егорушкой, да у него мало что вызнаешь, а девчонка всё молчит, как и Мишаня…

Но однажды, сын привёз из города отрезы, много отрезов.

— Платье себе пошей, — бросил девочке.

Та радостная схватила красивый, парчовый отрез.

Но, Варвара забрала и убрала в сундук.

-Пошила платье?- спросил через неделю Михаил.

Девчонка мотнула головой.

Михаил вопросительно глянул на мать.

— Прибрала я, Миша, ну ково, дитя ишшо, изрежет таку красоту.

-Отдай…это матери её, отдай.

Михаил вытащил машинку швейную, Варвара всплеснула руками, девчушка увидев машинку, заплакала.

— Чавой-то она?

Миша пожал плечами.

Настя плакала, закрыв личико худенькими ручками.

-Чавой -то ты?- спросила старуха, остановившись около девочки.

-Это…это…мамина машинка.

А потом, потом вытерла слёзы и как начала шить, да так у неё ловко получалось всё.

Покопалась в мешке с лоскутами, пошила прихватки весёлые, передники, салфетки какие-то, коврики.

Рукодельница.

По дому всё помогает, оттаивать стала девчонка, мальчик от Варвары не отходит, бабушкой зовёт, а у той на душе радостно отчего-то.

-Мишка, а ну как дитёв у нас заберуть?

-Это отчего? Они мои.

-Ну откудава твои, бирюк ты чёртов, ну ладно пацан, а девчонка?

— Мои…дети они, — сказал и отвернулся, — не заберут, у меня бумаги.

Не хочет Михаил ничего рассказывать, познакомился он однажды с Клавой, портниха она была, хорошая, да судьба злая.

Настёнка у неё была, а потом и Егорку родила кто его знает, сказала, что его, Михаила парнишка -то.

Он и прикипел к той Клавдии, а она…заболела и вот…не стало её, детей отвоевал, помогли, хорошие люди помогли, на охоту приезжают, просто отдохнуть, вот и помогли детей оформить.

Тоскует по Клавдии Михаил, она одна его полюбила и пожалела…Спасибо ей за детей, обещал вырастить и в люди вывести. Слово своё сдержит, детей не бросит, отвела ему судьба кусочек счастья.

-Внуки твои, — бросил матери, — хотела ты. Вот, документы.

А она читать-то не умеет.

Видала куда положил, позвала девчонку.

— Настёна, а ну -ка, подсоби, што тут написано?

Читает девочка, губки шевелятся, лицо краснеет и бледнеет, подняла глазёнки на Клавдию.

-Бабушка…мы…мы…

-Што тама? Ну?

-Папка…Михаил Степанович, он…папка наш, вот тут, в документах написано.

-Да ты штооо? И нихто не заберёть теперь вас у нас?

-Не заберут, — плачет девчонка, видно тоже боялась этого.

-Детушки родимые, внучаточки мои, родненькие, идите к бабушке, мои красуленьки, родименькие.

Плачут бабушка с Настею, обнял их Егорка и тоже ревёт.

Михаил зашёл, понять не может ничего.

-Чччто сслуччилось?

-Миша, Мишаня, так наши, детки -то? Наши? Мои, внучаточки, родненькие?

-А то? Сказал же.

Выучил детей Михаил.

Варвара отогрелась, уж как любила своих родненьких.

Настенька по вечерам книжки ей читала, любила бабушка разные сказки, да истории слушать.

Выучилась на учителя Настя, а следом Егорка, тот на егеря, как отец.

Настя в селе осталась, замуж вышла.

Отца своего любила и до последнего вздоха за ним ухаживала. Егорка понятное дело, рядом с отцом был, тоже до последнего вздоха.

-Там, дочка…документы…мать оставила…тебе.

Разбирает документы анастасия Михайловна, архивы отцовы, писал он дневники.

Говорить ему тяжело было, а писать в самый раз. С самого детства писал разные истории, то жизнь свою описывал, то какую — нибудь птичку найдёт и следит за ней.

Встречу с матерью детей описал.

Как же он всё тонко подмечал, удивляется Настя, какой же светлый человек всё — таки был, папа…

Нашла и письмо своей матери к ней, к Насте.

Милая моя доченька, — писала мать, — я знаю, что уже ничего не вернуть назад, что сделано не воротишь.

Я просила Михаила, он не бросит вас, он очень хороший человек.

Егорку ему я родила, в благодарность мою, за то что отнёсся к нам с тобой, по — человечески.

Сама я, без рола, без племени, не знаю, где мои родители и кто они, отец твой, Белоконь Степан Фролович, такой же был, по плохой дорожке пошёл, а я сбежала от него, с тобой маленькой на руках.

Скитались, а потом вот…Мишу встретила, так он тебе за папку.

Здоровье моё подорвано, ты проживи жизнь хорошую Настенька, чтобы не стыдно было…

Не бросай Егорку, за Мишу держись…

Люблю вас, обнимаю, ваша мама.

Проплакала Настя над теми бумагами всю ночь. Как бы была покрепче здоровьем мама, жили бы с папкой, душа в душу и бабушке бы мама понравилась…

Семья у Насти хорошая, муж не пьющий, работящий, дети взрослые, умные, очень дедушку любили.

У Егора жена хохотушка -болтушка, но не попусту, хорошая, самостоятельная. Егор -то в основном молчит и улыбается, весь в отца.

Детей тоже вырастили, внуков ждут.

Иногда Настя, Анастасия Михайловна, достаёт пухлые записи отца и читает, отобрала некоторые рассказы про лес, про повадки животных и отправило в издательство, а там заинтересовались, книжку выпустили, отцу в память…

В школьной библиотеки есть книжка Миши — немтыря, Михаила Степановича Иванова, не героя, не писателя, а просто замечательного человека.

Внуки и правнуки гордятся своим дедом, для них он герой.

-Настасьяяя, здравствуй Настасья.

У калитки стояла женщина, с очень бледным лицом и потухшим взглядом.

Вторая, сбитая, фигуристая, с толстой косой через плечо, вытирая руки о передник, прищурив на солнышке глаза, легко сбегает по ступенькам новенького, словно игрушечного домика, с прозрачными стёклами и весёлыми занавесками с вышитыми петушками на окнах.

-Анна? Чего тебе, Анна? Ежели за Тимофеем пришла, так я не держу его, забирай.

Да только не пойдёт он, поняла? Чай, не бычок на верёвочке, чтобы водить его туды- сюды, сам пришёл, я не неволила.

Это ты, Анька…ты влезла, а у нас с ним любовь была…

-Ты же замужем тогда была…

-А тебе-то что? Тебе кака печаль? Чего ты лезла, ежели знала, мой Тимка, мой. А что за Петром взамужем была, так, то батюшке моему, Афанасию Филипповичу, в пояс поклониться надо…он, он злыдень меня за Петра взамуж отдал, всё ему породниться охота было, как же…председатель в сватах…

А я вот взяла и…я счастья хочу, любви хочу…поняла? Не для того я рождена мамкой- покойницей, Елизаветой Егоровной, чтобы жить с нелюбимым.

А с Тимофеем мы в детстве ещё переглядывались, а как постарше стали…так и любиться начали…

Что?

Не делай вид, будто не знала, Анька. Всё село знало, а ты нет? Я и Петру сказала, что не люб он мне, что я порченая я, другим, любимым…А он, как теля…слюни распустил, люблю мол, не могу без тебя жить…Батюшка мой и подсуетился…

А Тимоха, Тимоха тогда психанул, думал что я, повелась на сынка председательского, да он мне даром не нужен, поняла…

Тимоха на тебе-то женился от безысходности, чтобы мне досаду сделать, просто знал, что ты бегала за ним, как хвостик…

Так что, Анна…Ежели забирать пришла…то иди попробуй…Тимкааа, Тимофей…

-Ну.

Из домика вышел молодой мужчина, он жевал блин, масло текло по подбородку…

-Вот, полюбуйся, супружница твоя, пришла за тобой видимо…хахаха…

-Зачем пришла, Нюр? Я тебе всё сказал.

-А я ни к тебе, я к Настасье пришла.

-А меня зачем позвали?

-Я и не звала…Я к тебе, Настасья, да ты мне слова выговорить не дала…

-Чего тебе? Ежели колдовать чего вздумаешь, так я не боюсь, я не верю в это всё, ясно тебе? Это бабка твоя, говорят колдунья знатная была, а по мне так…дурила тёмный народ, а ей и верили…

— Если хочешь, я и при Тимофее скажу, зачем пришла.

Настасья поёжилась.

Хоть и хорохорилась она, но всё таки…у ведьмачки мужика увела, законного, хоть и её Тимка был, Настасьин, а всё же…перед законом -то они муж и жена…Про бабку -то её, Анькину, ого-го что говорили, а также говорят, что мол, Аньке всё передала, все знания свои. Кто её знает, зачем она пришла…

-Ну, — Настасья подошла к калитке, — чего тебе, говори, — сузила глаза, — я слухаю, чего ты мне там? проклятий насылать будешь? ежели скажем, надумаешь килушек посадить, али ещё чего, прокляну…не зыркай на меня, не из пугливых я, думаешь что только твоя бабка такая была?

Моя тоже кое что знала и мне передала…

-Не дури, — спокойно сказала Анна, — я по делу к тебе пришла…От дитя не избавляйся, грех на душу не бери…Если любит тебя Тимка, как ты говоришь, то и с дитём полюбит…с чужим…Не бойся, — усмехнулась, — я никому не скажу, не подлая я…Как ты думаешь…

Смотри, Настасья, избавишься от дитя, век горевать будешь…В этом есть твоя печаль и наказание, а так же радость твоя, много радости принесёт тому, кто его матерью станет это дитя.

Оно тебя выбрало…не дури. А от Тимохи нарожаешь ещё…От этого избавишься, не видать тебе счастья…помни это…Настасья.

Настасья стояла опустив руки…Как? Откуда она узнала? Ведь Настасья сама только утром сегодня это поняла, а так же поняла, что не Тимкин это ребёнок, а мужа законного…Петра.

Откуда? Откуда ведьмачка узнала, ещё гадостей наговорила…

-Иди отсюда, мелешь что ни попадя, даже если это и так в своей семье…сами разберёмся, поняла? Уходи…тебе -то, что до нас…

-Я — то уйду, Настасья, да ты…прислушайся ко мне…А бабка твоя…не было у неё никакой силы, слышишь…себе -то не ври, живи…живите, как хотите…дитё сохрани..прошу очень…на радость оно придёт в этот мир.

А Тимку свово, как раз и проверишь…какой он? Первый раз струсил, не пошёл против Петра, а сейчас как? Увидишь как раз…

Ушла Анна…ушла.

А на душе у Настасьи, будто кошки скребутся.

Муж её законный, Пётр, в армию ушёл, а в это время к ней в дом и перебрался Тимофей, любый её…

А как же…

Не успел Петро за поворотом скрыться, как Настасья счастливая, да весёлая, к любимому бежала.

Пётр три года будет в армии, а за три года многое, что изменится.

Батька его уже не председатель, так что боятся им нечего.

А то, что по древне сплетни ходят так пусть…Их-то силой за нелюбимого замуж не отдавали, а она счастлива, счастлива со своим любимым…Три года долгий срок, а там…трава не расти.

Эти -то шепчутся, мол не успела постель остыть от мужа, а она полюбовника привела, да пусть шепчутся, ни для них живёт свою жизнь Настасья, а для себя…

Ушла Анна, зашла в дом Настасья, вроде всё хорошо, да не хорошо…Не дают ей покоя слова Аннины, скребёт по сердцу кошка железными когтями…

Эх…была не была…

-Чего она приходила?- вошёл в избу Тимка, всё в горнице светом озарилось, любый, любый мой, — думает Настасья…всё сделаю, всё…но тебя удержу. Никому не отдам, никто не помешает.

-Так знамо дело, просила, чтобы вернула тебя.

-А ты что?

-А я что?..Не бычок говорю, он тебе, на верёвочке, а человек живой.

— Правильно, — кивает Тимоха, — а она чего?

-Ой, да распалилась…давай угрожать…Ведьмачка, одним словом.

— Угрожать, Анна?

-Но…

-Странно…ну да ладно, а ну иди сюда, — потянул Тимоха Настасью на кровать, со взбитыми подушками и большими перинами…

Не сказала, не смогла…

Так и жили…Люди поговорили, да затихли, а Анна…Анна вдруг закрыла дом свой на замок и уехала куда -то.

Вскоре Настасья затяжелела…Стал виден большой живот, лицо её попортилось, ходила грузная и некрасивая, старухи говорили, будет, мол, девка.

Девка у матери красоту -то забирает.

Тимоха долго приглядывался, а потом начал пытать Настасью…Тоже, чай, не дурак…

-Моё ли дитё?

-Твоё, Тима…Твоё, ты что милай…

-Живот слишком большой, вот чего…Скажи правду, Настасья…Сбрешешь…узнаю, уйду…Скажи, как есть…

Долго отпиралась Настасья, да пришлось признаться, как схватки-то начались, Тимофей грамотный, уж посчитать -то смог срок.

-Петра дитё?

-Петра, чёёёрт бы его побрааал, уууоооййй, вызови фельдшера, Тима…

-Что же сразу не сказала? Надурить меня хотела?

-Нееет, фуууух…Тима, нет, оёёёёй, боялась уйдёёёёшь…

-Почему к бабке в Сорокино не сходила? Все девки и бабы молодые к ней шастают…

-Да Анька же всё, будь она не ладна…оооййй, силы нету…

— При чём тут Анька?- одеваясь спрашивает Тимофей.

-Она, она змея, заставила дитя это оставить, иначе грозила, что плохо будет…Ой, сил нет…

-Собирайся.

-Куда?

-Куда, куда…в город повезу, тут ехать то семь вёрст, терпи…

1 апреля, 1941 года, отвёз Настасью в больницу Тимофей, а сам уехал домой…

Домой Настасья приехала через неделю, одна. Ребёнок не выжил, двойное обвитие…

***

22 июня, 1941 года, пришла на землю русскую война…

Провожает Тимофея Настасья, виснет на груди его, плачет.

-Ну что ты, — отворачиваясь от неё, говорит Тимофей, стыдно ему перед мужиками. — Чего ты, Настя, к сенокосу вернусь…

Плачет Настасья, убивается, под сердцем дитя носит, теперь его…любимого…

***

Четвёртый год идёт война, четвёртый год ждут бабоньки своих мужиков, а некоторые уже и не ждут, отплакав своё…бегает у Настасьи по двору мальчишка, Стёпка.

Вихрастый, голопопый, вылитый Тимоха, уж, как любит Настя его, Стёпку -то…

Получила на Петра, мужа своего законного бумагу, мол без вести пропал…

А Тимофей живой…живой родненький…Ждут его домой Настасья с сыночком, ждут…А Пётр…Ну что же поделаешь, такая судьба у него…Она, как известно, на печке найдёт…

Пляшет, поёт село и сним вся страна. Победа! Победа!

Потянулись эшелоны на родину, с песнями и плясками встречают бойцов, победили, выстояли.
Приехал на родину и Тимофей.

-В огне тебе не гореть и в воде не тонуть, милый, — падая на колени, кричала ему в след Настасья,когда провожала на фронт.

Так и получилось, будто заговорённый Тимоха, смеялись над ним сослуживцы, два ранения лёгоньких только, всю войну, будто под защитой чьей-то был.

Вернулся, живой, родненький мой, — плачет Настасья, виснет на Тимофее, а тот довольный, прижимает к себе любимую свою.

Кто это там выглядывает?

-Стёпка…Сынок, большушщий какой…

-Ты, что ли тятька мой?- спрашивает склонив голову набок и сощурившись мальчишка.

-Ну я, а ты же Стёпка? Сынище мой?

-Тятька, тятенька, а Васька говорит, что нет у меня тятьки.

-Как это нет, а я кто же?- поднимает высоко к небу на вытянутых руках мальчонку Тимофей, — смеётся мальчишка, стекает скупая слеза у Тимохи, плачет Настасья…

Сидят вечером, разговаривают, уснул Стёпка на руках у паки, держа в руках комок сахара.

-А что же Пётр?

-А что Пётр, без вести пропал, ещё в сорок первом, ты -то разводиться будешь со своей?

-С какой своей, ты моя…Давно нас развели, Настёна…Давай об этом потом поговорим, а сейчас спать…я Настя, четыре года в своей кровати не лежал…

-Милыыый…

Приходят мужчины с войны, приходят.

Про Анну говорили, будто в городе живёт, вроде в больнице работает, кто его знает, может и врут.

Прошёл ещё год…

Однажды, удивились все, как увидели, что из трубы Аннушкиного домишки, дым идёт.

Первая заглянула соседка, бабка Старыгина.

— Хто тут хозяйничат, а? Хто разрешал?

— Я это, тётя Клава.

-Аннушка…Нечто ты…Мил моя…Аня…- припала старуха к Аннушке, обнимает женщину, плачет, видит старая…мужчина на костылях, ноги нет по колено, лицо такое, в шрамах, знакомое…несмотря на то что обезображено… — батттюшки…Анна, так это же…

-Макар Силантьич Воронов, муж мой, фронтовик, всю войну прошёл, вот…жив здоров вернулся, а это…-Анна кивнула в сторону девочки, что выглядывала из -за ноги мужчины, — это дочка моя, Зинаида Макаровна…

Закрестилась соседка, забожилась и посеменила вдоль по улицы, разносить по селу весть, что мол, ведьмачка Анька вернулась, а с ней…господи ж ты боже мой, а вместе с ней мужик, уж дюже на Петра Настасьиного похож, прямо вот одно лицо и девчонка с ними, дочка Анькина…

Вести по деревне быстро расходятся, дошли и до Настасьи.

Ужинают, сидят Анна с семьёй, кто -то вроде стукнул в окно.

— Кто-то тама?- спрашивает Макар.

-Сиди, это ко мне может, травки кто спросить пришёл, вышла на крыльцо накинув шаль Анна, смотрит, навроде как тень маячит около куста черёмухи.

-Кто? — сойдя с крыльца и вглядываясь в темноту весеннего вечера спрашивает Анна.

-Ты зачем приехала?

-А тебе что, Настасья? Никак думаешь, что Тимку у тебя отбивать приехала?

— Люди брешут…будто Петра ты привезла, чего тебе надобно, ведьмачка проклятущая, со свету сжить меня хочешь?

— Много на себя берёшь, Настасья, для чего ты мне? Живи спокойно, я домой со своей семьёй вернулась, знамо ли дело, по углам чужим скитаться, имея свой дом…Ну…пойдёшь мужа моего, Макара Силантьича смотреть? Сходи, успокойся, может и этот приглянется, уведешь…тебе не в первой…

-Кто там, Аннушка.

-Товарка моя, Макарушка, как узнала, что мы приехали, прибежала, навестить меня…Настасья…у неё… муж…недавно вернулся…тоже…

Настасья отчётливо увидела лицо мужа Анны, сроду на Петра не похож, Пётр косая сажень в плечах, кудри, а этот…сухой какой-то, взгляд поникший, а страшный…бррр…Да и нет его…нет Петьки -то, сгинул давно…

— Повечеряте с нами?- спрашивает Макар.

— Ннет, спасибо…побегу…

Смотрит долго в след Настасье Аннушка…Уже и Зиночка позвала и Макар.

-Иду, иду, хорошие мои…

Ложась спать, укрывает Макара Аннушка.

-Ты как…Макар?

-Хорошо всё, Аня…иди ложись…отдыхай. Не жалеешь? Что приехали сюда?

-Я нет, а ты…Петя?

Мужчина помолчал.

-Макар я, Аня, Макар и есть…Был Пётр, да весь вышел…Родни не осталось, признать некому, да мало ли схожих…А я Макар, ты моя жена Аня и дочка моя,
Зиночка, спасибо тебе, родная моя.

Век в ногах бы валялся…

-Да брось, Макарушка…брось…То, что было…то быльём поросло, всё перепуталось в мире, ну ничего…теперь только светлое будет, верь мне…

-А я и верю, Аня…

Не спится мужчине, вспоминает он, как контузило его и ранило сильно, как потерял память…Очнулся, его Макаром называют…ну Макар, так значит и Макар…Документы нашли, когда их растаскивали из той ямы, решили, что Макар это он.

Ну Макар, так Макар…

Так и жил Макаром, воевал дальше, награды получал, медали, даже орден дали…

А потом с ногой вот…получилось, ну и пошёл Макар…на улицу.

Чувствовал, чувствовал Макар Силаньтьич, что-то не то. Тянуло его куда -то, сел однажды в поезд проходящий и приехал в ***.

Куда? Зачем? Почему именно сюда.

Ходит, ковыляет по улицам, а кажется ему, будто знакомо всё…Ну откуда? Ежели он, Макар, совсем с другой стороны…Семья же у него видно есть, да только не помнит ничего, отшибло память -то…

Вскоре заметили его, друзья- товарищи, где чарочку нальют, где что…Приспособили песни жалостливые петь, а люди за это деньги в картуз кидают…

Плохо петь у Макара получалось, сидел просто так, на земле…Накидывали, кто по копейке, а кто и бумажку положит.

Заметил как -то, девчушка стоит, смотрит на него глазищами своими, махонькая девчушка, такие одни не ходят, видно от мамки сбежала.

А тут и мамашка, раззява такая.

-Зина, Зинуша, ты что там?- подбежала, глянул на неё Мака безразлично и отвернулся.

А девчонка хохочет и показывает на него.

-Мама…дяденька хороший, у него головка болит, иди полечи…

-Тсс, тихо…ну что ты, Зина…

А потом на Макара посмотрела, подошла, денег положила, немного правда, ушла.

Вечером забирали Макара, вместе с другими, кормили похлёбкой, да наливали по чарочке, много не давали, иначе драться начинали, хулиганили, а утром опять привозили, понимал Макар, не для него эта жизнь…а что делать? Силился вспомнить, но не мог никак…

Стал замечать Макар, ходит эта женщина, ходит и девчонку с собой водит, а Макару так хочется обнять ту девчончишку…да к себе прижать, видно где-то дети у него…Эх, да что же за жизнь такая…

-Петя…Петро…ты ли.

Оглянулся Макар, женщина эта зовёт.

-Ошиблись вы, гражданочка…меня Макар зовут…

-Тебя Пётр зовут, а я Анна…посмотри на меня…на одной улице с тобой жили…боль…боль сильная разум застилает. Кричишь по ночам, а?

-Кричу…мужики на улицу спать гонят…

-Оно и понятно…сколько на тебя проклятий высыпалось, сколько тебе сгинуть желали, а ты гляди…выжил.

Пойдём со мной…Петя.

-Я Макар, ошиблись вы…дамочка…вот и документы есть…

-Пойдёёёём…

-Э, э, дамочка, а куда это вы его повели, — из подворотни вынырнул молодчик в кепке надвинутой на глаза, — это наш инвалид…

-Уйди…мальчик, а то сам инвалидом станешь, сядь на его место и сиди…пока не придут за тобой, а про него забудь…и своим передай, чтобы забыли…Не был он здесь…

Так Макар пришёл жить к Анне…

Она его лечила травками какими -то, он всё спал больше, да в жару метался, там во сне, вспоминал кто он и как, а потом будто обрывало всё, как проснётся.

-Мамка, а когда уже дяденька проснётся?

-Скоро, Зинуль…пусть спит, у него хворь вся сном уходит…не забудешь, вот этот отвар дать когда большая стрелка на двенадцать будет, а маленькая на один.

А бульон…

-Я помню, мамочка. Ты иди, не переживай, я присмотрю за дяденькой…Я понимаю, тебе работать надо…

Слушает Макар разговор девочки с матерью и начинает вспоминать…Как ущат холодной воды на голову вылили, будто форточка открылась, а оттуда воспоминания хлынули…

Вечером встал…Вышел к Анне.

-Куда ты…куда встал, слаб ещё…

-Я вспомнил, Аннушка…вспомнил кто я…

-Ну и хорошо…дело твоё, кем тебе быть, Петром или Макаром…

-Я Макар, Аня…Я с вами жить хочу…С тобой и с Зиночкой, не прогоните?

Я не претендую, Аня…Понимаю я, куда мне такой образине к тебе свататься…Просто, как брат…

-А Настасью свою, жених…нечто позабыл…

— Давно из сердца вырвал, мне же на службу сразу написали…что Тимку привела, что тот тебя оставил и сразу же в мой дом, в мою постель…Глупый был, хотел приехать и расквитаться с ними, план побега продумывал…а потом вой.на…

Она всё по местам расставила.

Не нужна она мне, Аня…Я с тобой и с Зиночкой хочу остаться, ежели не прогоните…

А чего нам гнать тебя, Зинушке отец нужен как воздух, а мне без мужского плеча тяжело…

-Полюбил я твою дочку, Аня…Словно она моя.

— А она и есть твоя, Макар…Настасьина девчонка -то, от тебя понесла, да видно что-то Тимка сказал, она её оставила, в больнице -то…я тогда там санитаркой работала, после того, как Тимка к Насте сбежал…

Я дом закрыла и уехала…В город, устроилась, в больницу работать, меня же там уважают, любят, всю войну отработала,Пет… Макарушка…

А Зинуша…

Уговорила я Настю дитя оставить…не губить душу…А как она родила, да бросить решила, ну я и забрала девочку, помогли мне…Там в больнице, доктор, я рассказала всё, мне поверила она, душевная…помогла мне Зину оформить, вот и сидели здесь, тебя ждали…

-Ты предвидела всё, да…Аня?

-Ну…всё не всё, а многое мне подвластно, привораживать не буду, не боись, — засмеялась смехом серебряным, эх, Тимка…как такую красоту не разглядеть.

-Да куда там…на чёрта я тебе сдался, ты вон какая…а я…Как жить станем?

-Как ты скажешь, ты у нас главный теперь. С Тимкой нас развели, я не замужняя, Зина моя по документам…угол здесь снимаем, а в деревне дом стоит…не побоишься вернуться?

Не побоюсь…

Вот так и вернулись.

Никого из родных у того человека не осталось, пришлые они были, когда Петром -то был…А уж у Макара и подавно.

Зинуля души в отце не чаяла, уж так любила.

Макар, а он Макар, забыл имя своё, всё решил перечеркнуть, домик латать начал, рукастый был.

После всех разговоров, будто мол, Пётр с Анной живёт, приехали из района, проверили, успокоили людей, как есть Макар Силантьевич Воронов, награды имеет, к ордену даже приставлен, там, откуда он родом не осталось никого…

Поездили ещё, для порядка, да и оставили в покое Вороновых, Анну с Макаром.

Тимофей вскоре уехали с Настасьей, встречались они ещё, Настасья с Анной.

Странный разговор произошёл у них…

-Это та…девчонка-то?

-Какая та? Ты про дочку мою, Зиночку?

-Про твою, — усмехнулась Настасья…-на что она тебе сдалась? Своим ведьминским делам учить будешь?

-Глупая ты…я дитё спасала и тебя, от бездетности.

-А сама чего не родишь?Бдагодетельница…

-Не время ещё…придёт и рожу и ты тоже…ещё родишь…Только вот какое дело, Настасья…как мы жить — то будем? По одним улицам ходить? Я уезжать не буду, хватит, нажилась на чужбине, да и супруг мой, Макар Силантьич…понравилось ему здесь…

-Мы и сами думали уехать, Тима предлагал…Уедем мы, Анна…ты прости меня и…спасибо тебе…

-За что же?

-За Тимофея, за…дочку и за…Петра…Скажи мне, Аннушка…ведь ты наперёд всю жизнь знала?

-Допустим.

-Отчего же не поменяла ничего?

-А зачем? У каждого свой крест, Настя, каждому и нести его, а достойно или нет, сами решаем…

-Ну ты -то конечно достойно свой крест несёшь, ты же у нас святая, да? Мужика отпустила, хоть и любила, ведь ты любила Тимофея.

-Он меня не любил, — отвечает Анна спокойно.

-Сейчас тоже…думаешь не душа у меня, а камень, да? Думаешь, так легко мне далось дитё оставить…Ведь моя это дочка, моя…Зачем я тебя послушала, ведьмачка проклятая, жила бы сейчас без боли этой…мочи нет…

Лягу ночью и вою, в подушку…что сделала, дитё бросила.

-Тимофей не знает?

-Нееет…

-Ну и ты забудь, Настя…ты доброе дело сделала, мне доченьку родила, счастьем она мир мой тусклый озарила…А остальное всё забудь, живи и наслаждайся жизнью, хорошо?

И мне дай пожить счастливо…

Это я тебе спасибо сказать хочу, за дочь, за супруга моего…Поезжай, Настасья и ничего не бойся.

Долгую и счастливую жизнь прожили Макар с Анной, троих парней родила Аня своему Макарушке, дочка выучилась, врачом стала, кардиологом, парни тоже кто кем, все такие ответственные, хорошие, да умные.

Анна лечила людей, всю жизнь, отовсюду к ней ехали.

А Настасью свела судьба однажды с Зиной.

Привезли её дети, добились через знакомых приёма у Зинаиды Макаровны.

Настасья сразу узнала её, первенца своего.

Уже на выписке, руки целовала доктору…

-Вот,что она говорила, когда просила тогда…вот какое дело доброе ты сделала…ведьмачка, всё наперёд знала…

-Что вы говорите?

-Ничего, детка, говорю родители гордятся тобой, какая дочка у них выросла, живы ли родители?

-Да, спасибо, живы конечно, внуков нянчат, а вы…вы знакомы?

-Нет, девочка, просто подумала, какие замечательные люди воспитали такое дитя…

-Спасибо вам, за добрые слова…

-Тебе спасибо, девочка моя…прости ты меня…а родителям, поклон передавай…

Какая странная женщина,- думает вечером, дома, Зина, -так сердце отчего -то защемило, когда увидела её…Странная, а меня будто магнитом к ней тянуло.

Может просто по мамочке соскучилась, скорее бы отпуск, как там они с папкой, как там деревня…

Поеду, поклон передам, от странной женщины, Анастасии Филимоновны…

Только во взрослом возрасте узнала Зина тайну своего рождения, когда маме плохо уже было, немного времени оставалос, а она -то всё думала, отчего ей мамин дар не передался.

Зато дочка младшего брата, всё до капельки от бабушки переняла.

-Простишь ли, Зинуша?

-За что, мама?За то, что ты меня любовью и заботой своей окружала? В люди вывела? Ты моя мама…А та женщина, она просто помогла мне прийти в этот мир…К тебе и папе.

История встречи и жизни прадеда и прабабки, запала в душу одному из потомков.

А он уже рассказал нам…

-Пап, пока, — мальчик повернулся к своему папе и помахал ему рукой, папа тоже помахал и они сжав руку в кулак показали друг другу этот жест.
Потом папа мальчика побежал вниз по ступенькам, а мальчик побежал в группу, чтобы смотреть в окно, провожая папу взглядом, прижавшись носом к стеклу.

Игорёк немного завистливо смотрел на мальчика, ему тоже хотелось бы, чтобы его приводил в детский сад папа и махал ему и они обменивались бы жестами, а потом бы он, Игорёк, бежал бы к окну и прижавшись к стеклу, провожал бы папу взглядом.

Игорёк вздохнул, глядя на то, как мама пытается обуть ему сандалики на разные ноги.

-Мама, я сам могу, я сам умею одеваться.

Игорёк пытался выдернуть свою ножку из цепких маминых рук, но мама психовала и застёгивала Игорьку всё никак не желающий застёгиваться сандалик.

-Мама, больно, — сказал Игорёк, стараясь не зареветь.

— Ай, да чтоб тебе, Игорёк…ну куда ты толкаешь ногу, не видишь что ли? Сколько я тебя буду учить, совсем не понимаешь ничего что ли? Куда ты на разные ноги натянул те сандалии, всё, я из-за тебя опять опоздаю.

-Мама, — Игорёк сдерживает слёзы, — мамочка, ты иди, а я сам обуюсь, я умею.

-Знаю я твоё сам, — мама дёргает Игорька, заправляет ему рубашку в шортики, быстро чмокает его в макушку и легонько подтолкнув в спину, по направлению к группе бежит на работу, ловко перебирая ножками на каблучках.

Игорь бежит к окну, прижимается лбом и расплющивает нос о стекло, он хочет, чтобы мама обернулась, но мама не оборачивается, она достаёт свой ярко — красный зонт и расправив его, бежит быстро- быстро, чтобы успеть на подходящий трамвай.

Игорьку хочется плакать он хочет домой, а ещё…ещё игорёк хочет, чтобы папа приводил его в садик, чтобы мама была весёлая и много смеялась…

Но этого не бывает.

Мама сердитая, а по ночам она плачет, Игорёк слышал, она плачет, горько- горько, Игорёк хотел пожалеть маму, но она отправила его спать.

Папа не живёт с ними папа большой и красивый у него такой огромный плащ, портфель и шляпа, папа Игорька ходит в шляпе.

Он приходит всегда с подарками, у Игорька много всяких машинок, есть железная дорога, по ней бегает паровозик с двумя вагончиками, в окнах вагончика горит свет, он представляет себе, что там сидят пассажиры и пьют час, с красивых стаканов.

Игорьку нравится ездить в поезде, он ездил с мамой к бабушке и дедушке.

Бабушка смешно называет Игорька саночком.

— Саночек, иди ягодку съешь, милай.

Дедушка учил Игорька ездить на мотоцикле, пока мама с бабушкой не видели.

А ещё, Игорёк любил играть с кошкой Динкой и собакой Жучкой.

Мама тоже обещала Игорьку, что они заведут кошку.

Иногда мама весёлая, она поёт песни, танцует, кружит Игорька, они собираются и идут гулять, а иногда, обнявшись, засыпают вместе, укрывшись большой, коричневой, клетчатой шалью.

Эту шаль, бабушка заставила взять маму, чтобы мама ходила в ней зимой.

Мама с Игорьком посмеялись, но шаль взяли, чтобы не обижать бабушку и теперь они ей, как пледом пользуются.

Игорёк очень любит маму и папу тоже любит, но папа не может с ними жить, потому что такие об- сто-я- тель- ства.

Игорёк спрашивал у папы, не мог бы он его отводить в садик, но папа не может, вот из-за этих самых обстоятельств…

Что это такое, Игорёк не знает…но очень хочет, чтобы они ушли, исчезли, испарились куда- нибудь, эти обстоятельства и тогда папа жил бы с ними, и мама была бы весёлая и счастливая.

-Ты плачешь?- к Игорьку подошёл тот самый мальчик, Миша, он новенький, недавно пришёл к ним в садик.

Игорёк помотал головой и совсем он не плачет.

Миша позвал игорька играть машинками, тот вяло пошёл.

Потом разыгрался и даже сказал Мише, что он его самый лучший друг.

А Миша сказал Игорьку, что он тоже его лучший друг.
Игорёк слышал на тихом часе, когда ему не спалось, что нянечки говорили, будто у Миши папа не его папа…

Игорёк спросил у Миши.

-Мой, — насупился мальчик, а потом признался.

— Раз ты мой лучший друг, то я тебе расскажу.

Мой тот другой папа, он был плохой, только не говори никому он бил маму и меня.

-Как это?

-Вот так, — насупив брови, скривив лицо, Миша показывает Игорьку, как приходил домой его злой папа, как начинал бить и ругать маму и его, Мишу.- А потом…

-Что? — Спрашивает Игорёк.

-А потом, я сказал маме, выгоняй его, он плохой и давай искать другого папу.

-Дааа?

-Ага, мы уехали, убежали. А потом мама нашла другого папу, он хороший. Я у него спросил, будет ли он нас бить с мамой, он честное слово дал, что не будет…

-Не бьёт?

-Неее. Не бьёт, он нас любит…

Игорёк задумался, его папа не бьёт их с мамой, он их любит, просто обстоятельства не дают им вместе жить.

Мальчик вздохнул.

— А эта-то, вертихвостка, она ж пацана -то, от женатого любовника родила.

-Да ты чтооо?

-Ага, Нина, жена -то, я их знаю, мы по дачам соседи, она же выцвела вся. А этой хоть бы хны, бесстыжая, ещё и ходит голову подняв.

А тот что ему, Нине говорит, что мол, не брошу, не переживай…с тобой жить буду, у них детей -то нет, не получилось…Она больная, Нина-то…Но мол, ребёнка не брошу, о как…

А он пацан -то, вылитый Анатолий Степанович. Ну вот вылитый. Я их хорошо знаю, у нас дачи вот…считай бок о бок, тридцать лет, вот так -то…

А Нина, она всю жизнь болеет, то одна хворь приключится, то другая ну он-то что, мужик же…

Это ежели бы он болел, тут уж жена бы извернулась, кашки бы варила, да на себе таскала, но вытаскала бы…

А этот вишь ты…загулял, молодую, да здоровую надо, да дитё вот…на старости — то лет, нажил…

А ей-то всё по здоровью удар…

Игорёк слушал разговоры няньки и поварихи и ему отчего-то было неудобно и плохо, хотелось подскочить и ударить этих злых тёток…

Игорёк сжал кулачки и…

— Гляди — кася, суразёнок -то как сердится.

— Говорят, что суразы, они такие, крепкие, цепляются за жизнь, о как…

Плохие, злые, выкрикнул Игорёк и топнув ножкой, заплакал от бессилия и злости.

-Ты гляди -кася, — начала было нянька, но пришла добрая Вера Фёдоровна, она обняла Игорька и спросила в чём дело.

Игорёк не хотел говорит, но пришёл Миша и сказал, что нянька плохое говорит и про него Мишу, и про Игорька и про других детей…

Игорёк еле сдержал слёзы и подтвердил, Вера Фёдоровна отправила детей играть, а сама наругала злых тёток. Так им и надо.

Вот!

А потом…а потом случилось чудо.

За Игорьком пришла мама и с ней был…папа.

Игорёк даже не поверил, он увидел улыбающуюся маму, чуть смущающегося папу и встал…

-Игорёк, — позвала мама, — иди сюда, ты чего там?

Игорёк потихоньку пошёл, а потом побежал и прыгнул на шею папе…

-Папка, — зарылся он в красивый мохеровый шарф, — папка, папочка мой…

Мама счастливо улыбалась.

Они шли домой, папа держал крепко Игорька за руку, а мама с другой стороны.

-Папка, а ты к нам что ли?

-Да, сынок.

-Папка…а ты…а ты…

От эмоций, захвативших его, Игорёк не знал что сказать он вдруг встал и…заплакал.

-Сынок ты что? — мама с папой засуетились возле Игорька, а он плакал.

Ему хотелось рассказать про всё, как обзывает его старая нянька, как говорят они плохое про его маму и папу, как хочется ему, чтобы папа приводил его в детский сад, как… но Игорёк не мог произнести ни слова, он просто плакал.

Папа не стал разбираться, он просто отдал свой большой портфель маме, взял Игорька на руки и понёс его, а тот плакал вдыхая сладковатый аромат папиного одеколона вперемежку с табаком.

А дома его ждало ещё одно чудо, папа разделся и переоделся, он стал таким…домашним. Мама весело доставала вещи из большого чемодана и раскладывала их по полочкам…

А папа с игорьком баловались.

-Папка ты что ли с нами будешь жить?

-Да!

-И никуда не уйдёшь?

— Никуда…

— А как же обстоятельства, папка?

-А, к чёртовой бабушке все эти обстоятельства, я хочу видеть как растёт мой сын. А это важнее всего…

Игорёк прижимается к папе, к своему, родному. Вот и не надо никого искать, — засыпая думает мальчик, — мой папка сам пришёл к нам.

Теперь вс адик водит Игорька только папа, они прощаются, папа машет Игорьку обязательно, потом мальчик бежит к окну и смотрит в окно пока папа не обернётся и не помашет ему…

Теперь у Игорька есть папа…

А ещё…

Ещё есть Нина.

Нина забрала Игорька из садика, у них была новая воспитательница, она отдала игорька Нине.

Нина сказала, что она его тётя и что мама с папой велели ей забрать его.

Игорёк не хотел идти, но вышла нянька и сказала, что она сама слышала, как папа просил Нину забрать его, Игорька…Игорёк с Ниной, так велела называть себя тётенька, долго ехали в трамвае, потом шли и пришли в бооолшую квартиру.

-Это что, библиотека?

-Нет…это кабинет Анатолия Степановича.

-Ааа.

-Ты знаешь кто такой Анатолий Степанович?

Игорёк помотал головой.

Нина была худая и некрасивая, старая, но у неё были красивые глаза и добрые. Игорёк её совсем не боялся.

— Анатолий Степанович твой папа.

-Хорошо, — мальчик вежливо кивнул, — а можно мне посмотреть?

— Только ничего не трогай.

-Я не буду.

Она зашла в кабинет, когда Игорёк стоял и внимательно изучал карту мира.

-Ты знаешь, что это?

Мальчик кивнул.

-И что же?

Спросила Нина.

— Политическая карта мира.

— Вот как, и откуда ты знаешь, неужели твоя…мама, — она выдавила это слово из себя, — показывала тебе карту?

-Нет, мама научила меня читать, я прочитал…

Нина хотела ненавидеть этого мальчика, хотела украсть, раздавить этого гад .ёныша, чтобы было плохо той…Той, которая забрала у неё толика…

Но она не могла.

Такие умные глазки…почему у неё так и не родились дети? Игорёк мог бы быть её внуком…

-Ты хочешь есть?

-Не знаю даже.

-А молоко, — Нина засуетилась, — хочешь молока с печеньем? У меня вкусное печенье…

Что я делаю…Господи, что я наделала..Надо срочно вернуть мальчика…

Они шли по улице, взявшись за руки, Игорёк увлечённо болтал, а Нина внимательно слушала, глубоко вздыхая каждый раз, когда Игорёк спотыкался или сильно подпрыгивал.

-Не упади, деточка…

Они бежали по алее, мама и папа и воспитательница.

Потом все долго о чём -то говорили, махали руками, а Игорёк собирал большой букет из ярких осенних листьев.

Он подарит его Нине.

Ведь у неё никого — никого нет, кроме него, Игорька…

Мама плакала и прижимала мальчика к себе, папа курил, а Игорёк просил их, чтобы хоть изредка они разрешали Нине забирать его домой…

-Мама, папа…вы не понимаете, Нина такая одинокая, у неё никого нет…кроме…меня…

***

-Игорёша, ты такой большой у меня…

-Нина, идём быстрее, я знаю ты можешь, папа сказал, что тебе полезно гулять…А что ты мне там хотела рассказать?

-По поводу?

-Про Мусоргского и его»могучую кучку»…

-Ах, да…слушай…

Игорёк никогда не задал вопроса кто ему Нина, когда вырос, он всё сам понял…

Он ухаживал за Ниной до самого её конца.

Он был её деточкой…

Мама и папа чувствуя свою вину, старались тоже принимать участие в жизни Нины.

Она мягко отвергалал это, для неё важнее всех был её деточка, её Игорёк…

— Не нужно только истерик, Арина. Ты должна была понимать, когда выходила замуж за подающего надежды хирурга, что рано или поздно это произойдёт. Ну посмотри ты на себя в зеркало, если за столько лет не сделала этого. Ты старая, а мне нужна молодая жена. Я известный врач, обо мне говорят. Ко мне пытаются попасть на приём. Рядом должна быть красавица, которую не стыдно показать остальным. Скажи спасибо, что терпел тебя двадцать пять лет. Это немаленький срок. Всё ради сына, но он теперь вырос, и я могу со спокойной душой уйти от тебя.

Арина смотрела на мужа, слушала его слова, причиняющие ей боль, но не выдавала ни единой эмоции. В груди всё клокотало. Двадцать пять лет прошло! Как думалось Арине – счастливого брака. Теперь же муж высоко поднял голову и говорил слова, которые женщина никогда не ожидала от него услышать.

— Квартира, которая осталась тебе от родителей, сейчас пустует. Квартирантов новых заселить не успела, поэтому съезжай туда. Думаю, тебе не хватит ума требовать раздела имущества, учитывая, что ты в покупку этого дома ни копейки не вложила?

Сергей смотрел на Арину так, словно взглядом пытался заставить её молчать. Их сын, Роман, только неделю назад женился. Отец подарил им с женой хорошую двухкомнатную квартиру и оплатил свадебное путешествие, а теперь пришёл с новостями, от которых бросало в дрожь. Всё это время он ждал, когда сын устроит свою жизнь? Но зачем было терпеть жену, которую и не любил вовсе? Арина всю себя посвятила браку. Однажды она влюбилась в молодого хирурга, который только-только ступил на непростую тропу.

Арина вспомнила, как она подвернула ногу, соскользнув со скалы. Повезло, что успела задержаться и ничего серьёзного не случилось. Они тогда ходили в поход с друзьями. Сергей тоже был там. Он бросился спасать девушку, сказал, чтобы она ни о чём не переживала, ведь он хирург, и он не позволит ей страдать. Так и было. Вывих парень ловко вправил, и нога почти не болела. Арина влюбилась в синие, как ясное небо, глаза и согласилась пойти с Сергеем на свидание. Они поженились быстро. Сергей на руках носил свою возлюбленную, обещал горы для неё свернуть. Мужчина настаивал, чтобы жена занималась уютом в доме. Он был слишком ревнив, а Арина очень красива. Сергей сразу же обозначил свою позицию – пусть жена сидит дома, а он обеспечит её всем необходимым. Арина не спорила. Она легко согласилась с позицией мужа. Роль домохозяйки хоть и удручала, но казалась посильной. Арина была идеальной женой, и Сергей души в ней не чаял. Так ей казалось до сего дня.

Прошло двадцать пять лет. Арине уже было сорок пять, а её мужу сорок девять. Четверть века пройдена рука об руку, чтобы теперь всё разрушить? Но и сохранять было нечего. Арина понимала, что она не может бороться за отношения, которые уже давно не нужны никому кроме неё. Простить мужа за такие обидные слова она тоже не сможет.

— Нужно было раньше сказать, что старая жена тебя больше не устраивает. Уверена, что сын понял бы, — выдавила улыбку Арина. – Я пойду собирать вещи.

— И это всё? Ты даже не будешь говорить, какой я плохой муж? Оскорблять меня?

— Зачем? – только и спросила Арина, оставляя недоумевающего супруга один на один со своими мыслями.

Женщина вошла в спальню, закрыла за собой дверь и почувствовала, как обрывается в груди что-то слишком важное, значимое. Она всё это время даже не дышала толком, слушая слова мужа и пытаясь осознать их. Он. Её. Не. Любит. И как давно разлюбил?

Сборы вещей займут несколько дней. Арина не собиралась оставлять то, что было так дорого ей, понимая, что муж не просто так попросил освободить дом. Наверняка, он планирует как можно скорее привести туда любовницу. Чтобы она пользовалась уютом, который создавала Арина? Не бывать этому!..

Женщина подошла к шкафу, раскрыла его, чтобы оценить, сколько чемоданов ей потребуется, чтобы собрать вещи, но ощутила сильнейшее жжение в области груди. Тошнота подступила к горлу, сдавливая его тисками. Вдохнуть становилось всё тяжелее, словно лёгкие заполнили раскалённой лавой, и они горели изнутри. Перед глазами поплыло всё, а искромётная боль пронзила грудь, и с губ слетел сдавленный стон. Свет перед глазами померк.

Услышав грохот из спальни, Сергей сразу же бросился туда. Недоброе предчувствие не отпускало его, а когда увидел жену, лежащую рядом со шкафом, мгновенно побледнел. Оказав женщине первую медицинскую помощь и вызвав скорую, Сергей ругал себя за этот разговор. Он давно уже хотел сознаться, что у него появилась любовница, но, наверное, следовало держать в секрете. Сергей чувствовал ответственность за жену. Он знал, что сын не простит его, если узнает, кто довёл его мать до сердечного приступа. Возможно, не простит и за развод. Но как же тяжело притворяться, когда у тебя появился кто-то на стороне. Молодая помощница вскружила Сергею голову, и он даже не заметил, как она оказалась в его постели. Потом ещё и сообщила о своей беременности.

Сидя у палаты реанимации, Сергей снова и снова прокручивал в голове разговор с женой. Он думал, что мог сделать это мягче. Хотел обвинить её в разрыве, но следовало взять весь удар на себя, чтобы ей легче было перенести удручающую правду. Сжимая руки в кулаки, молясь, только бы с ней всё было хорошо, Сергей осознавал, что не разлюбил свою жену. Но и оставаться рядом с ней он больше не мог. Он предал их отношения, брак, который выстраивали годами. Перед глазами пролетели все счастливые моменты их совместной жизни. Сергей вспомнил, как познакомился с Ариной, как впервые они поцеловались, как она сказала ему такое желанное «да» и вышла за него замуж. Никакая любовница никогда не смогла бы подарить ему столько приятных воспоминаний. И на что он променял это всё? На сиюминутное увлечение? Ведь не чувствовал к любовнице ничего, что связывало его с женой. Однако и её оставить не мог, так как та уверила, что ждёт его ребёнка. Малыш будет нуждаться в отце. Сергей поднял на ноги сына, а теперь должен был позаботиться о втором ребёнке, хоть и поздновато заводить детей в его возрасте. Мужчина корил себя и думал, как ему лучше поступить, пока не вышел врач и не сообщил, что удалось стабилизировать состояние Арины. С ней всё будет хорошо.

Выдохнув с облегчением, Сергей задумался. Он пытался понять, как ему лучше повести себя дальше. Следует ли настаивать на разводе или попросить у супруги прощения? Что-то внутри кричало, что он не сможет без неё. Он любил Арину, а она любила его. А с другой стороны – как тогда быть с молодой женщиной, которая жаждет его внимания и заботы?

Мужчина разрывался.

Когда Арину перевели в палату, муж не смог сразу прийти навестить её, потому что не знал, с чего начать разговор. Как попросить прощения? А когда пришёл, всё сложилось само по себе. Он просто спросил, как Арина себя чувствует, что ей нужно. Стандартные фразы, натянутый разговор. Сергею важно было определиться здесь и сейчас. Он должен был перестать бегать вокруг да около, но как же сильно погряз в болоте лжи.

Просить совета было не у кого, ведь друзьями Сергей обзавестись не успел. Его единственным советчиком и поддержкой всегда была жена. Иногда он разговаривал с сыном и просил о поддержке, но теперь точно знал, что Роман отца не поймёт. Хорошо, если вообще станет разговаривать с тем.

Встретившись с любовницей, Сергей понимал, что она не любит его, а тянется к его успеху. Как он тянулся к свежей молодой крови. Он не сможет стать счастливым с этой женщиной, но и пока сообщить о своих мыслях ей не мог. Как собака на сене, мужчина разрывался меж двух огней и думал, что же ему в итоге делать, кого выбрать? С кем остаться и разделить остаток своей жизни? Если любовницу не стыдно было показывать на важных встречах, то с женой он чувствовал себя комфортнее. Комфорт или красота? Быть любимым или почувствовать себя снова молодым?

Арина же старалась больше не думать о предательстве мужа. Если поначалу женщина пыталась отыскать изъяны в себе, думала, что она сделала не так и чем не угодила супругу, то теперь просто отпустила все эти переживания. Она всё делала правильно, окружая мужа и сына заботой и теплотой. Наверное, один главный минус всё-таки был – Арина не думала о себе. А теперь ей предстояло решить, чем она будет зарабатывать себе на жизнь, как устроится дальше. Она знала, что сын не оставит и будет помогать, но садиться ему на шею не хотела. У него своя семья. Им бы как-то помочь, а не выглядывать, когда они привезут ей гостинцы или купят что-то в дом.

Женщина решила, что попробует найти работу, связанную со своим увлечением, ведь ей так сильно нравилось печь, и тортики получались такими, что многие кондитеры могли бы позавидовать. В конце концов, были курсы, после которых можно было найти себе работу. А если нет, то попробует печь на заказ. Работы предстояло немало, но женщина точно решила, что не пропадёт, и страдать по мужу, оставившему её ни с чем, она точно не будет. Пусть Бог его рассудит. Каждый в этой жизни ошибается. Вероятно, ошибка стоила Арине целой молодости. Однако даже сейчас женщина не обвиняла Сергея. Она была счастлива с ним всё это время, а значит не зря прожила двадцать пять лет с человеком, которому когда-то доверилась, под одной крышей.

Звонить сыну и рассказывать, что оказалась в больнице, Арина не стала. Она не хотела портить молодым отдых, да и намекать сейчас на предстоящий развод – тоже. Пусть отдыхают и наслаждаются, а родители как-то самостоятельно разберутся со своими отношениями и разбредутся в разные стороны.

Наступил день выписки. Долго Арину в больнице не держали, так как она быстро пошла на поправку и смысла в стационарном лечении не было. Ей выписали укрепляющие сердце препараты и рекомендовали не волноваться. Она пообещала, что не будет. В первую очередь самой себе. Сергей приехать и встретить жену не смог, так как находился на смене. Встретились они уже вечером дома. Арина потихонечку собирала вещи, решив, что торопиться не станет, и на улицу муж её не выбросит. Всё-таки двадцать пять лет вместе прожили.

— Арина, ты прости меня. Понимаю, что ты из-за меня оказалась в больнице. Мне очень жаль. Я не хотел доводить тебя до такого состояния. Наверное мне следовало как-то мягче сказать тебе, что принял решение расстаться. Сам не знаю, что на меня нашло, и почему решил вот так грубо вывалить на тебя всё. Ты не обижайся на меня. Я не хотел во всём обвинить тебя.

Хотел, конечно, но потом понял, что это было грубой ошибкой, и решил исправиться. Сергей узнал, что его молодая любовница беременна и не от него вовсе. Её откровения стали настоящим ударом, но одновременно мужчина обрадовался.

— Арин, ты бросай это дело. Не нужно никакие вещи собирать. Мы с тобой не будем разводиться. Я был не прав и полностью осознаю свою вину. Знаю, что тебе будет непросто принять и простить меня, но прошу тебя… не руби сгоряча. Я изменил тебе, но я никогда не переставал любить тебя.

Теперь Арине было даже смешно слушать весь тот бред, который ей говорил муж. Оказался в постели с другой женщиной, но не переставал любить жену? Пусть эти сказки он рассказывает другой, а она, Арина, была сыта по горло обманом.

— Как бы то ни было, ты изменил мне. И всё, что ты говорил – не с пустого места ведь взял. Значит, действительно считаешь, что наш брак пора разорвать. Ты прав был во всем: я в этой жизни не добилась ничего, посвятив всю себя семье. О себе я не заботилась и не задумывалась раньше. Возможно, выглядела не так, как тебе хотелось бы. В этом есть моя вина. Чем больше мы любим человека, тем меньше он замечает это. Не кори себя, Серёж. Было и было. Уходи к ней и будьте счастливы.

— Нет, Арина, — запротестовал Сергей. – Я ни с кем не буду счастлив, кроме тебя. Она обманывала меня. Хотела свесить на меня чужого ребёнка. Я понял, что меня никто не любил и не полюбит так, как ты. Я не хочу разводиться с тобой.

— А я с тобой хочу, Серёжа. Имей совесть не мешать мне собирать вещи. В конце концов, мне нельзя волноваться.

Сергей подумал, что его жена просто обижена, что она обязательно остынет и даст ему ещё один шанс, но вскоре вернулся сын и помог матери с переездом. Роману рассказывать, что ушла от его отца из-за измены, Арина не стала. Она не хотела ссорить отца и сына, и решила что если Сергей захочет — сам признается. Однако парень был умный и сам всё понял, без лишних слов. Он не мог простить отца за то, что предал их брак с матерью, поэтому решил, что общение с ним сведёт к минимуму, а как только заработает сам на жильё, так и подаренную квартиру отцу отдаст. Парень хотел всего добиться самостоятельно.

Арина устроилась в небольшую кулинарию. Её тортики быстро завладели вниманием посетителей, и место обрело популярность. От заказчиков у женщины не было отбоя, и она стала хорошо зарабатывать. Все деньги тратила на себя и теперь жила по-настоящему. Она начала ходить на йогу, в фитнес-центр, часто посещала бассейн и вообще выходила в свет, что раньше было для неё большой роскошью, чтобы лишний раз не раздражать мужа.

Сергей не понимал, почему жена всё-таки ушла от него. Как она могла просто забыть двадцать пять лет брака и оставить его? Он стал говорить себе, что и не любила его Арина вовсе, искала повод, чтобы уйти и найти себе другого мужика. Всегда проще обвинить других, чем обдумать всё и найти причины в себе. Ведь не каждый сможет простить предательство, а забыть тем более.

— Борислав!

Боря вздрогнул. Он не любил, когда его так называют. Все коллеги знали его как Борю и полным именем никогда к нему не обращались. Тот, кто его так сейчас назвал, явно заглядывал в паспорт.

Боря повернулся. В дверях стояла Вера Игоревна, бухгалтер. Она проработала в компании всего несколько месяцев и с первого дня буквально преследовала Бориса, но даже она так его не называла. Мужчина постарался скрыть недовольство, но вышло, видимо, не очень хорошо, потому что женщина буквально рычала от ярости.

— Вера Игоревна, что-то случилось?

— А что — нет? Вы хотите сказать, что всё хорошо?

«Наверное, она увидела паспорт и поняла, что её интерес ни к чему не приведёт», — подумал он и сказал: — Вера Игоревна, может, объясните? Я что-то из документов не сдал?

— Да какие документы? Вы мне голову морочили столько времени!

Борис заметил, как водители в соседнем кабинете притихли и потихоньку стали подходить к кабинету, где Вера всё громче кричала.

— Так, я вообще тогда не понимаю, что происходит.

— Всё вы понимаете. Я, как дура перед вами тут распиналась, а вас, оказывается, дома женщина ждёт.

— Ну, простите, конечно, но мы никогда не обсуждали личную жизнь друг друга, так с чего бы я вам рассказывал о том, кто у меня дома?

— В вас порядочности ни на грош. В паспорте у вас она не вписана. Вы обманываете её, обманули меня.

— Знаете, что… Я никого не обманывал и вам никогда ничего не обещал. Да и с чего вы мне вообще что-то предъявляете?

— Я на вас время тратила, а вы… А у вас…

Борис вышел из конторы и направился к машине. До нового года осталось не так много времени, и встречать праздник за рулём совсем не хотелось. Он медленно выехал на дорогу.

Борис всегда любил свою работу. Большая машина, трасса, мелькающие городки и сёла. Только в дороге он чувствовал себя на своём месте. Вот только зиму он не любил: и дорога не та, и машина плохо слушается.

Через несколько часов стемнело, и он остановился на большой стоянке, где, кроме него, стояло с десяток машин таких же дальнобоев. Он прикинул, что успевает по графику и есть время отдохнуть и набраться сил. Он перебрался на спальник, улёгся и погрузился в свои мысли.

«И правда, а почему мы с Галей не расписались?»

Борис и Галина были вместе уже больше 10 лет. Когда они познакомились, он был уверен, что штамп в паспорте ничего не меняет. Он вообще тогда был разочарован в женщинах и в серьёзных отношениях. Но Галя оказалась не такой, как те, кто встречались ему до неё. Она изменила его представления, но на брак он так и не решился. Галя этого хотела, но не требовала. Он же был уверен, что со штампом лишится чего-то важного, ценного, того, на чём держался их союз.

«Интересно, а если бы мы расписались, то прожили бы столько лет? А если ей так важен этот статус, то почему она не говорит о свадьбе? Тьфу ты. Видимо, старею, раз такой философский бред в голову лезет.»

Борис понял, что не может уснуть, и потянулся за телефоном. Он быстро набрал номер и услышал в трубке взволнованный голос Галины.

— Борь, ты как? Что-то случилось?

— Привет, нет, прости. — Он мельком глянул на часы и понял, что уже почти два часа ночи. — Я просто давно не слышал твой голос.

— Я жду тебя, — уже мягким и спокойным голосом ответила она. — Возвращайся скорее.

— Хорошо, спокойной ночи.

Борис положил трубку и моментально уснул.

Рейс прошёл гладко. Он освободился и с радостью понял, что успевает домой к празднику. До дома всего несколько часов езды, и хотелось скорее оказаться в тепле и уюте, поэтому он решил не откладывать. До рассвета ещё несколько часов, но усидеть на месте он не мог, а потому двинулся в путь.

Как всегда, деревеньки мелькали за окном, а колёса отматывали километр за километром. В предрассветные часы машин на дороге не было, а потому он ехал без задержек. Проехал очередное село и минут через десять пути заметил что-то на обочине. Он снизил скорость, и когда подъехал ближе, понял, что это женщина, а точнее, старая бабушка. Она не обратила внимания на проехавшую всего в метре от неё большую машину, даже не вздрогнула.

Борис слышал о том, что дальнобоям под колёса часто попадают случайные пешеходы или те, кто так хочет уйти из жизни. Но в этой бабушке он не видел ни страха, ни отчаяния. Она будто шла по улице по своим делам. Он, сам не понимая, почему, снизил скорость и остановился. Через пару минут бабушка поравнялась с машиной, и он вышел.

— Здравствуйте. Вы чего тут делаете в такое время? Опасно по дорогам ночью ходить. Да и холодно.

— Да, мил человек, не май месяц. Но мне нужно. Срочно нужно, вот и иду.

— А что же такого срочного, что вы пешком по трассе пошли? А куда вы вообще идёте? Может, нам по пути? Хотя, тут одна дорога, так что садитесь, подвезу, куда смогу.

— Вот спасибо тебе.

Бабуля проворно забралась в машину, а Борис вернулся за руль и тронулся с места.

— Так откуда и куда же вы путь держите? — спросил он, глядя, как пожилая женщина потирает замёрзшие пальцы.

— Да я убежала и к сыну иду. У него именины сегодня. Думала успеть. Да даже если не успею, хоть просто повидаться.

— О как! И у меня сегодня день рождения. Я думал, что 31 декабря только мне не посчастливилось родиться. И что значит сбежали? Откуда?

— Ты вот городок недавно проезжал, так там дом престарелых есть. Оттуда и убежала. Они уснули, а я быстро собралась и пошла.

— Так что же вы там делали, раз у вас сын есть? Как же он вас туда определил?

Бабушка спустила пуховый платок и Борис увидел, что её голова практически полностью седая. Сейчас он понял, что ей уже лет 70, не меньше, хотя по голосу и движениям она казалась моложе.

— Я там уже не первый год живу. Там как в тюрьме. Деньги забирают, никуда не выпускают. А если посмеешь пожаловаться, то и без еды останешься.

— Вот это дела… Что же, управы на них нет? Натравить бы на них прокуратуру.

— Ох, милок, пробовали, да никто нам, старикам, не поверил. Они там такие показательные выступления устроили, что хоть самому живи. Никто и не стал разбираться, а вот нам потом досталось. Так что сидим мы там и молчим, чтоб беды не делать.

— Но как же так вышло, что при живом сыне вы там оказались?

— Сын-то живой, только он думает, что меня уже давно нет. Его отец так сказал и ему, и мне. Вот я и маялась. Я замуж молодой вышла, родила. Он тогда только начинал, но быстро в люди выбился, стал большим человеком. Его все боялись. Да и я тоже. Он стал очень жестоким. Я сидела дома, никуда не выходила. А он пришёл как-то и сказал, что я ему больше не нужна. Меня выгнал, а сына забрал. Сказал, что если буду искать его, то только хуже сделаю и себе, и ребёнку. А что мне оставалось?

— Так что же, помер ваш тиран?

— Да, так Ирочка сказала. Там, в стардоме, санитарка одна есть. Хорошая девочка, добрая. Она мне помогла. Я когда решила сына-то найти, к ней обратилась. Она где-то в интернете покопалась и сказала, что муж мой помер давно. Вот я и решила найти сына и рассказать ему всё. Ирочка нашла город, где муж мой с сыном жил. Хоть и прошло столько лет, но я надеюсь, что найду его там. Ну или хоть узнаю, куда мне дальше двигаться.

Когда бабушка назвала город, в котором живёт её сын, Борис подумал о том, что в судьбе этой женщины очень много событий, которые похожи на то, что происходило в его жизни.
Бабушка продолжала свой рассказ:

— Мы с мужем поначалу-то жили хорошо. Когда ждали появления на свет сыночка, то никак не могли ему имя придумать. Всё спорили: он одно, а я другое. А когда он родился, то решили дать ему оба имени. Он хотел назвать его в честь своего деда Борисом, а мне очень имя Слава нравилось. Вот и получился у нас сынок с таким странным именем Борислав.

Борис от таких слов чуть руль не выпустил. Он резко ударил по тормозам. Перепуганная бабушка смотрела на него и трясла за руку.

— Милок, что с тобой? Плохо тебе?

— Нет, всё хорошо. Просто устал. Остановимся, передохнём.

Борис с трудом собрал силы и доехал до ближайшей стоянки.

— Вы вот тут поспите, там спальник, тепло и удобно будет. А я тут.

Бабушка перебралась назад, улеглась и быстро уснула, а Борис смотрел на неё и вспоминал своё детство.

***

— А где мама? — спросил мальчик, готовый расплакаться.

— Сынок, ты уже взрослый и должен понимать, что у взрослых всё сложно. Твоя мама… она полюбила другого человека и больше не будет с нами жить.

— Она теперь меня не любит? — уже не сдерживая слёз, спросил мальчик.

Борис помнил, сколько боли и разочарования тогда было в его душе. Он не верил, что любящая и заботливая мама вдруг бросила его и ушла. Он пытался понять, но детское сердце отказывалось верить в предательство близкого человека.

Отец убеждал его, что и вдвоём они будут счастливы, и Борис со временем привык к тому, что матери у него нет. Когда он немного повзрослел, то снова поднял этот разговор.

— Пап, я хочу увидеться с мамой.

— Мы с тобой это уже обсуждали. Она не вернётся к нам.

— Я и не думал об этом. Я просто хочу посмотреть ей в глаза. Хочу понять, почему она так поступила со мной.

— Прости сынок, но не получится. Она умерла не так давно. Она жила на другом конце страны и там же её и похоронили.

Тогда мир для него снова рухнул. Он держался лишь потому, что верил, что когда-то увидит мать и получит ответ на свой вопрос. А теперь он утратил надежду. Борис озлобился на отца, на всех вокруг. Он связался с плохой компанией и почти всё время проводил на улице, а когда возвращался домой, то встречался с отцом.

Отношения с ним у Бориса испортились окончательно. Мальчик наконец-то увидел его истинное лицо. Он бил его, жестоко и с удовольствием. Борис видел улыбку, когда тот смотрел на перекошенное от боли лицо сына. После очередных побоев Борис не выдержал и ушёл. Сотрудники детского дома были удивлены, когда сын состоятельного и влиятельного отца попросил забрать его.

Уже на следующий день отец стоял в кабинете директора детского дома и брызгал слюной от ярости. Он кричал, швырял бумаги, стучал по столу, но мальчик остался под защитой. Прошло чуть больше года, когда Бориса позвали в кабинет директора, и мужчина с грустным видом сообщил, что отец погиб. Он ехал на машине и разозлился, когда его кто-то обогнал. Решив доказать своё превосходство, он слишком разогнался и не справился с управлением.

Борис выпустился из детского дома, получил квартиру и остался жить в этом городе. Годы шли, воспоминания притуплялись, и он совсем забыл о том, что мать у него вообще когда-то была. Но, увидев эту старушку, увидев её глаза, он почувствовал, как что-то в нём вздрогнуло.

— Неужели это и правда она? Неужели так бывает?
В воспоминаниях и тревогах Борис не понял, как уснул. Проснулся, когда солнце осветило его лицо. Он открыл глаза и увидел, что женщина сидит на спальнике и внимательно на него смотрит.

— О, не спите уже?

— Ой, да машина твоя всё время моргает да шипит.

— Так и должно быть. Всё хорошо. Выспались? Тогда чаю попьём и в путь.

Сейчас, когда он смотрел на эту женщину, он действительно видел свою мать. Это те самые глаза, которые он вспоминал в детстве, которые так хотел увидеть и получить ответ на главный вопрос в своей жизни.

Когда они подъехали к городу, женщина начала собираться. Натягивая платок, она сказала:

— Ты меня тут где-нибудь высади. Я же только город знаю, а адреса нет. Я в администрацию схожу, может, подскажут чего?

— Да кто же вам там сегодня подскажет? Новый год же, празднуют все. Да и куда вы пойдёте, впереди две недели выходных. Сейчас, подождите.

Он достал телефон и позвонил Гале. Сказал, что приедет не один, и она без лишних вопросов согласилась. Даже посмеялась, что будет кому есть всё, что она наготовила.

— Я ещё сказать хотел, что ты у меня самая лучшая. Сказать, что я люблю тебя. А ещё, что сразу после праздников мы поженимся, если ты хочешь.

Она молчала, и Борис услышал, что она всхлипывает.

— Галь, ты чего? Не хочешь? Так я же не заставляю.

— Хочу, Борь. И я тоже тебя очень люблю.

Борис положил трубку и вернулся в машину. Через несколько минут он подъехал к дому.

— Ой, а куда это мы приехали? — спросила старшука.

— Домой. Мы дома. Праздник всё-таки. Куда вы пойдёте?

— Да ну, что ты, — замотала головой женщина. —Да и жена твоя будет против, — сопротивлялась она, кивая на Галю, которая вышла на крыльцо.

— Не будет. Она у меня самая лучшая. Вам понравится.

Женщина удивлённо смотрела на него, а Борис отворачивался. Он понимал, что нужно всё ей сказать. Ещё тогда, как только понял, что именно его она ищет. Но он не мог. Боялся. Чувствовал себя всё тем же маленьким и испуганным мальчиком, который столько лет запрещал себе говорить вслух самое главное для ребёнка слово.

«Дома скажу. Там спокойнее, там Галя рядом. Там смогу это сказать», — думал он, заводя женщину в дом.

Галя, увидев гостью, попятилась назад. Она как-то странно улыбалась и с удивлением смотрела на Бориса. Женщина прошла в дом.

— Хорошо у вас тут. Уютно так. Видно, что в доме добро и любовь.

— Борь, ты нас не представишь? —спросила Галя.

— Да, конечно. Это Галя, моя жена. Галь, а это моя мама.

Женщина ахнула, взглянула на него и стала медленно оседать. Он успел подхватить её. Через пару минут она пришла в себя. Галя и Борис стояли рядом.

— Сынок, родненький мой. А я верила, что увижу тебя. Я всё понять не могла, почему мне твои глаза такими знакомыми показались. Не ошиблось сердце моё.

— Да, я вас когда увидела, то сразу всё поняла, — сказала Галя. — У вас глаза одинаковые, да и вообще он на вас очень похож.

— Вот и хорошо, сынок. Вот и увидела я тебя. Теперь и помирать можно.

— Чего это? Наоборот, мы теперь заживём, как я всегда мечтал.

— Да что ты, сынок, ты меня назад отвези. Я там буду, привыкла уже. Я же только повидаться хотела. Не буду я вас стеснять. У вас своя семья, а я…

— Ты тоже моя семья. Никуда ты не поедешь, с нами останешься, — сказал Борис глядя на Галю.

— Конечно. Вам ещё на свадьбе погулять нужно, — улыбалась Галя. — Да и на внучат посмотрите.

Борис вздрогнул и посмотрел на Галю. Она стояла и улыбалась ему.

— Да, Галь, роди мне доченьку! — сказал он и подхватил её на руки.

Загадывая желания за новогодним столом, каждый из них долго думал, ведь всё, чего каждый из них так хотел, уже сбылось.

— Это будет отпуск мечты! – уверял Мию ещё месяц назад её муж Антон. — Целых две недели в шикарном отеле на первой линии. Мы же так давно об этом мечтали. Игорь сказал, что сейчас возможно найти горящие туры по совершенно смешной цене.

— Но ты же знаешь, что у меня полный завал по работе, — жалобно ответила молодая женщина. — Я домой только ночевать прихожу. Мне некогда заниматься поиском туров.

— Предоставь это мне! – заявил Антон. — А сама завершай все дела на работе. Ты же мне доверяешь?

Конечно, Мии хотелось верить мужу, хотя её и терзали смутные сомнения. Однако лично Антона это не касалось. Мия, в принципе, имела привычку всегда и во всём сомневаться. Даже когда дело касалось совсем близких людей. И на это у неё были свои причины.

Но Антон так заманчиво рассказывал, как он и умел, что Мия поневоле заслушалась. Перед глазами сразу же возникли красочные картинки безмятежного юга. Трудоголик Миа вспомнила, что уже три года не была в отпуске.

— Хорошо, займись этим, — ответила она на радость Антону.

И муж радостно потёр руки. Игорь, о котором он упомянул, был его старшим братом. Мужчина обладал безусловным талантом отыскивать разного рода акции и скидки, которые действительно позволяли значительно экономить. Для Мии это вопрос остро не стоял — в деньгах она проблем не испытывала. Но для её мужа Антона это было актуально.

Мия тогда даже не догадывалась, что затеял Антон. А мужчина даже не предполагал, чем для него обернётся собственная затея. Он просто начал активную подготовку к отпуску, а Мия продолжила свою работу.

* * *

Брак Мии и Антона была просто олицетворением мезальянса.

Покойный отец молодой женщины был до самого дня родов своей жены уверен, что родится мальчик. Даже результаты УЗИ его не могли переубедить.

Дело в том, что свой род ныне покойный Михаил Степанович называл «Спартой». Так уж повелось, что из поколения в поколение рождались исключительно мальчики, а женщины приходили только в качестве жён, чтобы снова рожать сыновей. И вдруг на свет появилась девочка к всеобщему изумлению всех родственников.

Роды были тяжёлые, и у матери Мии, Надежды Викторовны, больше детей не было.

Поначалу Михаил Степанович расстроился, однако потом решил, что так даже интересней. Тем более, девочка росла настоящим сорванцом, в окружении двоюродных братьев и дядей, иначе и быть не могло.

К тому же, Мия была папиной дочкой.

Михаил Степанович ещё в 90-е основал небольшой бизнес, который развивал постепенно, осторожно, не экономя на консультантах. И его маленькое предприятие постепенно разрослось до достаточно крупной фирмы. Мия была посвящена в дела отца с ранних лет. У девочки чётко обозначились способности в экономике и финансах.

Михаил Степанович скончался когда дочери было всего 19 лет. Это просто удивительно, как совсем молодая девушка смогла выстоять против стервятников, что нацелились на детище её отца. И у неё всё получилось, конечно, не без помощи хороших отцовских друзей.

Мия стала одним из самых молодых руководителей крупного предприятия.

Но если в вопросах бизнеса и управления она довольно быстро и сама отрастила акульи зубки, то в личных отношениях была совершенно наивным профаном. В то время, когда её ровесники бегали на свидания, она штудировала книги по экономике и сидела рядом с отцом со сметами, договорами и расчётами.

* * *

Антона она случайно увидела в коридоре собственной фирмы. Мия сама не занималась вербовкой персонала, поэтому был не в курсе кадрового ассортимента низшего звена. Она и сама не могла понять, чем зацепил её этот парень. Мия просто не могла оторвать от него глаз. Антон тоже приметил симпатичную девушку, которая пристально его разглядывала, и подошёл к ней.

— Привет, ты тоже здесь работаешь? – непринужденно спросил он.

— Ну, да, — ответила Мия, решив подхватить игру.

— Я – ваш сисадмин, — преставился Антон. — А ты?

— А я тут разными вопросами занимаюсь, — пространно ответила девушка.

Антон тогда решил, что Мия обычный стажёр на побегушках, а она не спорила. Парень пригласил её на свидание, Мия согласилась. Они встречались неделю, всегда вне офиса, и Мия влюблялась всё сильнее и сильнее.

Всё это время ей удалось скрывать от Антона, кто она есть. Правда вскрылась случайно, когда в присутствии Антона Мию кто-то окликнул в коридоре по имени и отчеству и начал обсуждать с ней важные вопросы.

Антон был поражён, а Мия расстроена. Она боялась, что теперь потеряет Антона. Они долго выясняли отношения и, в итоге, пришли к тому, что любви социальное неравенство не помеха.

И Антон переехал в шикарную квартиру Мии. Неопытную совсем молодую женщину, переживающую первую любовь, не смущало, что Антон со временем уверенно обосновался в её хоромах и с удовольствием пользовался благами, которые зарабатывала тогда ещё его девушка.

Вскоре он сделал Мие предложение, и она согласилась. Свадьбу тоже оплатила сама. И на важном для неё торжестве произошёл весьма неприятный инцидент.

* * *

Её мать, Надежда Викторовна, пришла не одна, а с кавалером, который был значительно моложе её. Мать и дочь и до этого были не особо близки, а в последние несколько лет почти не общались. И вдруг такое.

В качестве отступления стоит сказать, что в зале ресторана, где проходил свадебный банкет, на стене висел портрет Михаила Степановича. Мии хотелось, чтобы отец хотя бы так был участником столь важного события в жизни дочери. Присутствие рядом с матерью постороннего мужчины разгневало невесту.

— Мама, что это значит? – накинулась она на Надежу Викторовн. — Ты с ума сошла?

— В чём дело? – удивилась Надежда Викторовна. — Дочка, твоего отца уже нет на свете. А жизнь продолжается.

Мия тогда велела охране ресторана выставить кавалера матери вон, и оскорблённая Надежда Викторовна ушла следом за ним. А через неделю начала названивать дочери и жаловаться, что та разрушила её жизнь.

— Мне теперь не на что жить, понимаешь? – кричал Надежда Викторовна. — После твоего отца мне достались сущие копейки. А Вадик обо мне заботился.

Мия почувствовала угрызения совести и начала регулярно переводить матери деньги. А потом узнала, что никуда её молодой любовник не делся, и они с матерью прекрасно живут на деньги доверчивой дочери.

Молодая женщина прекратила спонсирование матери и оборвала с ней все отношения. Она страшно переживала предательство, как она считала. И единственным человеком, который её тогда поддержал, был Антон.

— Ты всё правильно сделала, — говорил он, обнимая плачущую жену., — Помни, что у тебя есть я. Никогда тебя не оставлю.

* * *

Идея об отпуске мечты возникла у Антона спустя месяц после упомянутых событий. Вскоре он предъявил жене две путёвки, а затем показал в Интернете отель, в котором они будут жить.

Мия воодушевилась. Чем ближе была дата отъезда, тем больше её окутывало сладостное волнение.

Правда, в аэропорту обнаружилось, что в дуэт Мии и Антона затесался третий в лице мамы Антона, Полины Петровны. За всё время их семейной жизни она никак себя не проявляла, и Мию это вполне устраивало. И вдруг выяснилось, что Полина Петровна едет с ними.

— Мия, я подумал, что это прекрасный шанс, чтобы вы с мамой получше друг другу узнали, — заявил новоиспечённый супруг. — Она тоже много лет нигде не отдыхала.

Поражённая девушка отвела мужа в сторону.

— Почему ты меня заранее не предупредил? – негодовала она.

— Дорогая, я не знал, что ты так отреагируешь. Прости, я хотел сделать приятно сразу обеим моим любимым женщинам. Ведь ближе вас у меня никого нет. Хорошо, я скажу маме, что она никуда не летит.

Слова мужа резанули Мию по сердцу, и сам Антон в этот момент выглядел совершенно потерянным, и она смягчилась.

— Хорошо, пусть летит, — сказала она. — Но на будущее – никаких сюрпризов.

Весь полёт Полина Петровна была сама любезность. И Мии даже начало казаться, что она совершенно напрасно так вспылила. Возможно, они со свекровью вполне могут поладить.

В глубине души девушке очень не хватало матери.

В первый же вечер на курорте троица отправилась в ресторан на ужин. Полина Петровна и Антон заказывали самые дорогие блюда и вино. Когда официант принес счёт, Антон и его мать выжидательно посмотрели на Мию.

— Дорогая, официант ждёт.

Мия оплатила, а в номере Антон превентивно угомонил возмущение жены в самом зародыше.

— Ты произвела впечатление на маму, — с восхищением сказал он. – Не каждая женщина способна на такой жест. Знаешь, живём в пору потребительниц.

Мия снова успокоилась. Антон имел на жену какой-то магическое влияние.

На следующий день Полина Петровна в своей милейшей манере предложила невестке пройтись по местным бутикам. Она присмотрела себе несколько нарядов, шляпку и сумочку и подошла к кассе, чтобы расплатиться.

— Что такое? – растерялась Полина Петровна, растерянно глядя на свой телефон.

— В чём дело? – спросила Мия, подойдя к свекрови.

— Сама не понимаю, — ответила та растерянно. — Что-то не то с моим счётом. Как будто заблокирован. Нужно срочно звонить в банк.

Мия и тогда заплатила за свекровь. А потом было кафе, затем сувенирная лавка и рыбный ресторан.

Вечером между Мией и Антоном в номере состоялся неприятный разговор.

— Мне это все не нравится, — сказала жена. — Если твоя мама видела, что её счёт заблокирован, зачем она потащила меня дальше, в ресторан и лавку? Она что, решила, что я буду спонсировать её всю поездку?

— Я думаю, мама не так поняла ситуацию, — сказал Антон, заметно помрачнев. — Я поговорю с ней.

Беседа была поздним вечером, и Мия уже собиралась спать, когда Антон отправился на разборки с матерью.

* * *

Мия никак не могла уснуть. Как будто по наитию, она поднялась с кровати и направилась к номеру свекрови. Подумав и убедившись, что в коридоре никого нет, она припала ухом к двери.

— Ты сам сказал, что её можно доить, — послышался недовольный голос свекрови. — С чего твоя жена вдруг решила взбрыкнуть? Или она думает, что ты связался с ней по большой любви?

— Мама, ты просто слишком круто начала, — ответил Антон. — Давай так. У неё несколько карточек. Я осторожно заберу одну, от которой знаю пин-код. Можешь ею пользоваться, чтобы отдых даром не пропал. А я буду аккуратно готовить Мию к роли донора…

Мия быстро вернулась в номер. Ей стоило большого труда унять дрожь и сумасшедшее биение сердца. Когда Антон вернулся, она сделала вид, что спит.

Утром муж сообщил Мии, что сам сопроводит маму в бутик, а затем вернётся. Он не знал, что его жена уже поменяла себе обратный билет.

Едва Антон ушёл, она собрала вещи и перебралась в другой отель в ожидании своего рейса. Антон позвонил через час.

— Почему твоя карта больше не работает, Мия? Маме нужны деньги, — заявил он.

Мия молча заблокировала номер мужа.

Она ехала в такси в аэропорт, и слёзы горечи и обиды катились по её щекам. Так же больно ей было только после смерти отца.

Мия ещё не знала, что через год она встретит любовь всей своей жизни — человека из своего круга, с которым проживёт долгую и счастливую жизнь. Сейчас было чертовски больно, но она знала, что выдержит. Ведь она была папиной дочкой.

Альбина была полна решимости, никто её не остановит, надо самой выгрызать себе место в этой жизни.

Влад конечно просил её потерпеть, но, знает она эти просьбы про потерпеть.

В школе училась, грамоте обучена и не только в школе.

-Альбинка, — девушка слышит материн голос, видит перед собой материн образ, платок на голове, завязан по цыгански, на самой макушке, простое ситцевое платье, ножки в галошах с носками, — не дури, дочь…

Руки с небольшим маникюром, ну как с маникюром, если выйти куда-то надо, мать красит ногти кроваво — красным лаком, греет термобигуди в старом эмалированном ковшике, обжигаясь накручивает их на свои шикарные волосы.

Да волосы у мамки шикарные, цвета топлёного молока, они густыми волнами рассыпаются по плечам.

Мать постоянно грозится отрезать их чёртовой матери, да отец Альбинин не даёт, он мягко просит её не делать этого.

Отец у Альбины тоже конечно не страшко, но мать -то, куколка.

Они живут в селе, ходят в гости друг другу, как и пятьдесят лет назад, в кино, кинотеатр закрывали, но по просьбам трудящихся и по инициативе Семёнова В.В. местного фермера и мецената, кино — важнейшее из искусств для народа, так говорил дедушка один, Альбина помнит, кто…Ленин, людям вернули.

Да потому, что актрисой стать хотела вот и знает всё про это…кто сказал и как сказал.

Так вот, ходят в кино, в гости, ооой, застолья устраивают, на концерты ходят раз в месяц, а то…Местные массовики затейники устраивают концерты разные.

Участвуют ведь, и молодёжь тоже, а куда им деваться, думает Альбина, там же со скуки подохнуть можно, вот и идут…пляшут, да поют.

Неет уж, она на такое не поддастся, отплясала своё, хватит.

Мать была красоткой, но закопала себя в той деревне, ведь могла, как свою жизнь устроить, могла!

Но нет же, вышла замуж за отца Альбининого, нет, папка, он конечно хороший, но селооо.

Идут такие, мамка локоны накрутит, платьице наденет, лодочки свои, папка костюм свой достанет, красавчики конечно, идут такие, нарядные, все на них смотрят.

Альбину же тоже хотели оставить в селе, ага щааазззз, ищите таких неумных в другом месте…Нет уж, пусть они там пляшут сами…И поют тоже.

Здесь -то, в большом городе, всем плевать, хоть ты голая беги…

Альбина -то поначалу, ой умора, каблуки огромные, юбка короткая, топик, хвост из волос, поярче накрашенная…

Пару раз предложили заработать, ничего не поняла, идёт такая, они пристали, едут следом, ну пришлось сказать, пару ласковых, еле убежала.

Девчонки объяснили, что так уже никто давно не одевается…

Ничего, научилась, учиться пошла, на секретаршу, а что? Зачем пять лет сидеть учиться? На курсы пошла, родителям сказала, мол, в универ поступила, на юриста…

Через три месяца уже трудилась, зарплату получала, на каблучках ходила чай — кофе подавала, на звонки отвечала.

Что там пугали?

Мол, не думайте, что быть секретарём так легко, это ответственная работа, нужно многое знать и уметь.

Ну — ну, уж как кофе засыпать в кофемашину, она, Альбина, сразу же уяснила…

А потом, совершенно случайно, к директору пришёл его хороший знакомый, ну по работе конечно, Альбина сначала даже и не думала о нём, ну, а что? Он вон какой весь, лощёный, а она…

Она, такая недотрога, зацепила таки его, девки попадали когда из общаги, Альбинка переехала в квартиру, пусть и в съёмную, но квартиру же…Она даже платила за неё сама, половину.

С работы Альбина не ушла, она что, содержанка, что ли? Владу это очень понравилось, он лично противник всяких этих кукол, которые ищут богатого мужика и садятся на шею.

Нет уж, он Влад серьёзный человек, бизнесмен и всё такое.

Как -то раз показал фото своё, возле дома, Альбина не будь простушкой, адрес -то запомнила.

Несколько раз ему уже намекала, что пора перебираться из съёмного жилья в своё.

Он соглашается, да то одно, то другое у него. Всё хватит…Пора действовать, Альбина уже поняла, Влад нерешительный.

Это он там, в бизнесе своём акула, а в отношениях зайчишка.

Альбина представила какую свадьбу закатит, все умоются, от зависти лопнут.

А эта Танька…

Она уже и платье себе выбрала и куда отдыхать поедут тоже…И Владу костюм присмотрела…

Вот только надо решительно действовать.

Он живёт с родителями, она это уже выяснила, адрес есть…

Всё, осталось поговорить с мамой Влада…Именно с мамой, мамы они всегда поймут…

Надя мыла окна, да окна…это её успокаивало, она стояла на втором этаже, когда заметила её, девушку у ворот.

Та явно что-то искала или кого-то…

Девушка оценивающе смотрела на дом, ворота, вот она подошла стремительно и…

— Аркадий, откройте дверь гостье. И проводите в дом, пожалуйста…

-Хорошо, Надежда Игоревна.

Альбина подняла руку для того, чтобы позвонить, когда большая и массивная дверь плавно отъехала в сторону.

Девушка немного оробела, но всё же вошла.

Охранник, вот это да, ну понятно теперь, почему Владик так шифруется, иметь такой дом, это же какое положение он занимает…Обалдеть…Конечно, его родители должны озаботиться тем, чтобы их сын не приводил кого попало в семью.

Альбина шла и пыталась не смотреть по сторонам, потом будет время осмотреться, но…как тут не озираться, боже мой…вот это да…, да такое только в фильмах показывают…

Надежда с интересом наблюдала за тем как идёт девушка, как пытается не смотреть по сторонам, старается держать ровно спинку.

Что-то в ней привлекло Надежду Игоревну, что-то такое…Может быть незащищённость, которая выглядывает сквозь маску независимости, да она же совсем ребёнок, ахнула женщина, вот негодяй, а…

-Добрый день, — Надежда Игоревна мягко улыбнулась.

-Здрасти, ой — девушка смутилась -здравствуйте, меня зовут Альбина и я…

-Тише, тише достаточно имени, я Надежда Игоревна…Проходите, чай, кофе, воду?

-Воды пожалуйста.

Альбина залпом выпила стакан воды, который ей принесла девушка в форме горничной и стояла с этим стаканом в руках, не зная куда его девать.

— Поставьте на стол, итак…я вас слушаю.

-Вы мама Влада?

Надежда продолжала молчать, тихо улыбаясь.

-Я…Я…- отчего -то весь настрой Альбины прошёл, она чувствовала себя маленькой и жалкой, захотелось убежать отсюда, но как это будет выглядеть? Пришла такая, нарядная, выпила стакан воды, развернулась и ушла? Ну уж нет.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, Альбина начала говорить, её не перебивали.

А вдруг, промелькнула мысль в голове у девушки, вдруг…это его жена. А что? Такое же бывает, сколько в кино показывали, молодой муж старая жена, он заводит себе любовниц…Да неее, Влад не такой, да неее…

Альбина уже рассказывает какая она хорошая хозяйка, как повезло Владу, что она всё умеет…

-Это всё хорошо, — говорит Надежда Игоревна, — задумчиво глядя на девушку, — не могу понять, при чём здесь я?

-Как при чём…вы же…мама…Влада?

-Нет, я не мама Влада…Более того, я вам скажу, милочка, никакого Влада и не существует…

— Как это?

— Да так…

— Есть какой-то, не знаю даже как сказать, мошенник или кто, я не знаю даже как его зовут…Александр, а может Пётр…Однажды он доставлял нам заказ…

-Какой заказ? Кто доставлял?

— Этот ваш Влад…Он же курьер…

-Кто курьер?

В глазах у Альбины всё потемнело, как так?

-Вам нехорошо? Надеюсь вы не беременны я -то вам ничем не могу помочь…А вам придётся разыскивать этого…вашего, как его…Влада…

-Но как же, он…и фотография вот…

-Девушка, ну что фотография. Просто кто-то или сам себя сфотографировал возле нашего дома, непроходимо глупа, — подумала Надежда Игоревна, когда она уже убежит в слезах? Мне надо окно домыть…

Любила Надя мыть окна, с детства любила, её это успокаивало, наорёт мамка, а она хватает ведро с водой, тряпку и ну окна намывать.

С мужем когда жили тоже так, поругаются Надежда окна драит они у неё всегда сияют.

Мать, зная о такой особенности дочери, частенько подкалывала её, говорила что окна что-то запылились, видно хорошо живёт?

А потом они действительно хорошо зажили, у мужа бизнес в гору пошёл деньги появились много денег, а ещё самомнение вооот такое, выше горы.

И решил он, муж, что теперь ему всё по плечу, надо всё новое, дом себе новый отстроит, жену новую заведёт, да и детей тоже…

Да только человек предполагает, а господь располагает, так бабушка говорила Надина.

Не вывез муженёк свалившегося счастья, в виде молодой любовницы, не успел и переписать всё на ту, молодую да красивую…

Неет, он не умер, отходили, слава богу, да мозги видно на место вернулись.

Теперь как шёлковый и жену старую любит, и всё у него так, как должно быть…

Да вот незадача, сынок единственный, Владислав, ну такой обалдуй вырос, такой…

Уж как только его не ругали, и работать физически заставляли, и из страны отправляли и отец к бизнесу приучал, ничего.

Вот ничегошеньки не меняется гулёна, весельчак, пробовал запрещённые вещества, слава богу сам отошёл быстро, Надя, как чувствовала, с утра её окна мыть потянуло, вот, пожалуйста, стоит…красота…

В голове у Альбины был рой мыслей, как? Вот как она могла так попасться?

До неё начало доходить…

Половину за квартиру она платила сама, по сути они бывали в каких-то местах, кафе там, кино…но…он не знакомил её с друзьями она не знала какой у него бизнес…Многое поняла Альбина…

-Ладно, -Надя сама не поняла, как у неё это вырвалось, ты права…это наш оболдуй сын…Устали от его выкрутасов, честное слово…

Мне нужна ваша помощь, как вас зовут, напомните?

-Альбина, Аля…

-Ну вот вы мне и поможете…Альбина.

Надежда начала что-то говорить, привлекла её девчонка, сама не знает чем…

Альбина молчала, потом опустилась на стул.

— Решай…Потому что выбор у тебя милочка небольшой, либо ты уходишь, либо остаёшься…

-Я согласна.

Надежда пошла будить сына.

— Вставай…

-Ну ма…

— Вставай, я сказала.

-Да мама, дай поспать.

-К тебе пришли.

-Как пришли, так и уйдут.

-Не уйдут, она будет жить здесь, с тобой…

-Кто, мама?

— Жиличка твоя, которой ты квартиру сдал, наврав что это чужая квартира и якобы половину она будет оплачивать.

-Мама?- сын уселся в кровати, — ты что? Ты её к нам притащила?

-Нет, она сама пришла, я её выслушала,она мне понравилась, решили,что раз у вас такая любовь, она будет жить здесь, в следующем месяце мы сыграем вам свадьбу…

-Какую свадьбу, мама?

— Хорошую сынок, отличную свадьбу тебе тридцать лет, мы с папой хотим внуков…

-Ну не с этой же, мама…

— А что не так с этой, как ты выразился?

-Так она село, мама…

— Сеееело? Ах, вот оно как, а ты у нас, королевских кровей никак? Присутствие денег у твоего отца не делает тебя априори королём, вершителем судеб, хватит, нагулялся.

У тебя было время подумать.

Надевай штаны и иди встречай свою судьбу… она, судьба как говорила моя бабуля, и на печи найдёт, вот тебя и нашла…село…

Смотри, штаны тебе придётся надеть в любом случае, а потом…

Либо женитьба, либо собираешься и уматываешь к чёртовой матери, куда хочешь, живёшь, как хочешь…Уяснил?

Сын был потрясён.

Десять минут тебе, живо.

Надежда Игоревна улыбаясь вышла из комнаты сына.

— Девушка, сделайте мне чай пожалуйста и принесите в кабинет,- мимо Альбины прошёл немного грузный, но всё ещё импозантный мужчина, она рот даже не успела открыть, как он протопал куда-то в бок и скрылся за дверью.
-Это отец Влада, — раздался голос у самого уха Альбины,- видишь дорогая, яблочко от яблоньки…Что он там? Чай попросил? Зинааа, отнесите Михаилу Владимировичу, чай пожалуйста…
Мой гиацинт

Уже три дня Альбина живёт на новом месте.

Честно? Она не хотела переезжать сюда.

Её перехватила мать Влада, когда Альбина спускалась уже с чемоданом, зарёванная, с красным носом, вся в своих мыслях…

— Далеко собралась?

— Домой, к родителям…

-Ааа, ну правильно, университеты свои ты закончила в городе, всему обучилась, вон…в целую секретаршу выросла…правильно, будет чем похвалиться…перед подружками.

-Я…Я вам…не девочка на побегушках, я не собираюсь быть девочкой для битья понятно? Хотите своего сыночка перевоспитать? Вот и перевоспитывайте…Без меня.

— Ко-ко-ко, ишь ты, гордая какая…Если я скажу, что не хочу, чтобы мой внук или внучка воспитывались где-то непонятно, это не будет правдой, может быть и есть какая -то толика правды в этом…Но…да, ты права, я очень люблю своего сына, увы…своей любовью я, возможно, испортила его.

Ты…ты, единственная из всех его девушек, да…не хмыкай, у него их было много, ты же не думаешь, что одна такая сногсшибательная и он такой раааз и поселил тебя в свою квартиру.

Да, таким идиотским способом, да болван и придурок, но…впервые за много лет, у Влада появилась хоть какая- никакая, но постоянная девушка.

-Вы…вы хотите…хотите меня унизить? Вы для этого здесь?

-Не льсти себе, мне больше делать нечего, бегать за какой-то девчонкой, которую обрю…обманул, мой балбес. Какой у тебя срок?

Альбину, Надежда Игоревна застала врасплох.

— Третий месяц….

Девушка попустила голову, как она узнала? Эта женщина? Мать Влада? Кстати, Альбина вообще подумала сначала, что она экономка какая-то…

С короткой стрижкой, не накрашенная, вообще ни грамма косметики, ногти коротко подстрижены, ни маникюра, ничего, вся какая-то сухая, стремительная…суховатая.

Альбина разглядывала мать Влада.

Я разве предложила тебе плохие условия?- чуть усмехаясь женщина смотрит в глаза Альбине.

-Я не продаюсь, — с гордостью говорит девушка.

-Ааа, ну понятно, мало предложила…А я думала ты другая, не такая, как эти…все…

-Какая не такая? Вы же уже всё за меня решили…секретарша какая-то, прилепилась к вашему мажору — сыночку…

-Слушай, я ведь тоже не святая и они, там, за этими дверями, те кто по улицам ходит…все мы со своими тараканами.

Я люблю своего сына, он смысл моей жизни, хочу ему помочь…

Он просто запутался.

Аль…Я понимаю, как это выглядит богатая тётка, сошла с ума и ради своего сыночка, прицепилась к бедной девочке.

А если я права? Давай попробуем, пожалуйста…

А вдруг получится? А вдруг мой Влад станет опять тем Владиком, которым он был, умным, добрым, целеустремлённым…Ведь если ты, переборов страх нашла где он живёт, пришла сама, значит…значит он не так уж и плох, а? Или нет…

Альбине вдруг отчего-то стало жаль маму Влада, вот с виду такая сильная и независимая женщина, а на самом деле…

-Хорошо…давайте попробуем, скажите…а про ребёнка…- слова давались Альбине с трудом, — про ребёнка…это вам Влад сказал?

Надежда Игоревна помахала головой отрицательно, помогая Альбине с сумкой.

-Аль…Я сама поняла, не спрашивай откуда, я с детсва такая, с интуицией…Можно я так буду тебя называть? Аля…

-Конечно, — девушка улыбнулась, — меня так родители зовут.

-Вот и отлично, понимаешь…я тебе всё расскажу, но потом…он мне ничего не говорит…он меня не видит…и отца тоже. Вот так и живём…Сложно всё, но я расскажу.

Так в один день, жизнь Альбины и не только её, переменилась, перевернулась с ног на голову или наоборот.

Надя привезла беременную девушку сына домой.

Не надо думать, что она была такая хитрая интриганка, женщина действовала по наитию, будто кто-то услышал её и ведёт…Она не знала что будет делать дальше, она не знала как поведут себя участники всей этой завязавшейся истории…

Она просто делала то, что посчитала нужным.

Влад пропал из дома, но это не в первый раз, он придёт, так всегда бывает последнее время, последние шесть лет, именно столько Влад не замечает её…мать…здоровается, прощается, говорит спасибо и пожалуйста, даже целует в щёчку когда приходит и уходит.

Но…

Глаза сына бездушные и пустые, он считает её предательницей.

В какой-то мере так и есть…

С отцом он не разговаривает восемь лет, он просто не замечает его.

Надя часто моет окна в своём доме, они сияют у неё чистотой и блестят синевой, очень жаль, что нельзя так вымыть свою жизнь и жизнь своих близких…

До скрипа.

Супруг пропадает на работе, Надя даёт ему таблетки, когда нужно, живут они…живут, как соседи, как случайные люди, оказавшиеся в одном помещении…Она не простила…А он…он наверное любит ту…которая его бросила, когда он заболел.

А ведь до этого были двадцать с лишним счастливо прожитых лет…

Вот и сейчас, он даже не заметил, что в их доме живёт какая-то девушка, которая ходит с ним по одному помещению, они едят за одним столом…

Принял Альбину за новую прислугу…

Влад появился под вечер.

Альбина любуется из окна парнем, ну да, она его любит, да только он -то её нет…Вот и устроила свою жизнь…

Надо ехать было домой, мама бы помогла.

Стыдно…

Конечно стыдно, будут говорить, вот мол, у Мироновых девка, с пузом из города приехала, стыдоба…Ну, а что?Так лучше что ли, в приживалках? С чего Надежда Игоревна решила, что она, Альбина, может чем-то ей помочь…

-Привет…мать сказала, что ты теперь здесь живёшь?

Альбина вздрогнула, повернулась на голос Влада, тот вытаскивал какие -то вещи из шкафа и бросал их торопливо в чемодан.

Парень явно торопился.

— Спешишь?

-Ну да, съезжаю.

-Понятно.

-Что тебе понятно? По твоей милости, я лишился квартиры и…

-И денег, которые я тебе платила, за твою же квартиру. Родители -то тебе не дают, с мамой ты как со служанкой общаешься, с отцом я поняла вообще никак…Потерял денежное довольствие, мерзкий маменькин мажорчик.

-Чего? А зачем ты притащилась сюда, ещё поселилась в моей комнате.

-Мама твоя пригласила, она не хочет, чтобы её внук или внучка где-то росли.

— Убирайся отсюда, поняла, я не женюсь на тебе.

-Сам убирайся, беги скорее, ты скоро постареешь, пёрышки -то осыпятся будешь уже не гусаком скакать, а козлом. Пока ещё можешь смазливой мордашкой немного деньжат себе зарабатывать, а потом уже всё…обернёшься, а ты всё про»рал…

Беги, маленький, обиженный гусик, потопай ножками, ууу мамоцка с папоцкой плохие, обидели гусика, га-га-га, плацет гусик.

Уж в чём в чём, а как довести оппонента до белого каления, это Альбину учить не надо, сама кого хочешь научит.

-Да ты…ты…

-Ой, беги уже…мне вредно волноваться. Беги, малыш…шали дальше…Думаешь я не вижу, как ты стараешься не замечать что я тебе говорю про ребёнка? Беги, малыш — гусик, гогочи дальше.

Альбина отвернулась к окну.

— Молодец девочка, так и надо, — прошептала Надя, которая слышала весь этот разговор.

Влад ушёл, но пришёл вечером, мрачный сидел за столом, ушёл спать в гостевую, но…за много времени он ночевал дома.

— Аля, я договорилась с врачом, едем, нужно же сдавать анализы, становится на учёт.

Да и о свадьбе пора подумать.

-Зачем свадьба, Надежда Игоревна, спасибо, что помогаете, я помогу вам и мы уедем домой.
-Ага…вот как значит…Хватит, захочешь, уедешь.

Поехали в больницу.

Надя даже себе боялась признаться, что уже полюбила этого малыша, того, который будет, она ведь не задумывалась даже, а Влада ли это ребёнок…

Влад ночевал дома, выходил к ужину, но только если отец не ужинал со всеми.

Он будто притих, посматривал со стороны на мать с Альбиной, они не лезли к нему, но он слышал как они разговаривали, обсуждали покупки для малыша, походы в больницу, смеялись.

Он опять почувствовал себя лишним, но вспоминал слова Альбины, обидные слова и прекращал обижаться.

-Альбин…Я это…ты извини меня…

-За что, Влад?

-Ну за квартиру и вообще…что врал тебе.

-Это ты меня извини…

-А тебя — то за что?- Влад удивлённо смотрел на девушку.

-Ну как…пришла такая к твоей матери, ещё и ребёнок…

-Это мой…да?

— Соседский, конечно…

-Ладно, пойду…

-Угу.

-Ты не подумай, я это…нет у меня никого…я тогда с горячки ляпнул, злой был…Я на стажировку устроился, вот…работаю.

— Молодец.

Они заново знакомились.

Надя наблюдала и улыбалась, вот Альбина поливает розы, Влад подходит, забирает у неё лейку…Вот они вместе на кухне, а может ещё всё получится? А может…

У Альбины уже был заметен живот, когда Влад подошёл к матери.

-Мам, а что-то со свадьбой замолкло всё, скоро Алька в платье не влезет,- сказал он со смехом.

Надя заметила…Влад посмотрел на Альбину с любовью и это его Алька, произнесённое с нежностью.

— А ты предложение сделал? Или только мамины слова, что свадьбе быть?

-Точно, вот я балбес…

Днём Надя поговорила с Альбиной. Девушка призналась, ей неудобно будто такая сама навязалась, свадьба там…всё такое.

-Ты любишь моего сына?

-Да.

-А что тебе тогда надо?

— Чтобы он тоже любил…

— А он тебе сказал, что не любит?

-Нет…ну и что любит, тоже не говорил.

Вечером, после ужина, Влад позвал Альбину в сад.

Там волнуясь и заикаясь позвал замуж.

— Алька, однажды я был влюблён, по — детски, я недавно это понял, поэтому у меня есть с чем сравнить, я же уже был влюблён…

А вот замуж я никого не звал, — Влад засмеялся, но как-то невесело.- За меня успели это сделать, я переживал, ух и балбес же я…

А теперь я рад, впервые за много времени, я рад, что тогда зашёл к твоему шефу за письмом…

Ты прости меня, я искал в тебе какие -то недочёты, злился на себя, понимая, что мне всё в тебе нравится.

Я подсознательно тебя выбрал, мне так стыдно за всё…

Аль…ты будешь моей женой?

-Знаешь, я не знаю, как правильно делать предложение, но мне нравится то, как ты это сделал…Я буду твоей женой.

Только…у меня один вопрос, а ты…ты любишь меня…

-Конечно, — Влад был удивлён вопросу Альбины, — а зачем бы иначе я тебя позвал замуж.

Теперь они были все в хлопотах и заботе, Альбину конечно смущало, что отец Влада не общался с ним, он будто жил отдельно…Но олна не лезла.

Они съездили в деревню к родителям Альбины, Владу так понравилось, словно ребёнок весь чумазый, целыми днями проводил с отцом Альбины в тракторе.

-Алька, ну покос же…ну ё- маё, ты должна понимать…

Дома, матери, он признался, что такого отпуска у него не было никогда в жизни.

Иногда они ужинали все вместе, в тот вечер был как раз такой ужин, Михаил Владимирович молча ел, Влад болтал, Надежда Игоревна улыбалась.

— Ты не представляешь, мам…запах скошенного сена, ммм, пап, помнишь мы ездили к твоей тётке…

Альбина прям почувствтвоала это…она увидела, как замерла будущая свекровь, как побелел и сник Влад, как замер с ложкой в руках его отец.

Рука Михаила Владимировича тряслась, из неё разбрызгивался суп, на белоснежную скатерть…

Он заплакал, опустил голову и заплакал, взрослый, сильный, красивый мужчина…

Альбина тихонько встала, следом Надежда Игоревна, они вышли в сад.

Отцу с ыном было о чём поговорить…

-Та девушка, к которй он тогда ушёл…помнишь? Она была старше Влада на три года, это та…превая любовь Влада…

Прости, я не хотела тебя расстраивать.

Поэтому они и не общались.

А когда я приняла Мишу назад, я же выходила его…Влад…он посчитал меня тоже предательницей, бросил универ, оставалось немного доучиться, пошёл вразнос, начал…

Они не общались…

А теперь…Он простил, Аль…Он простил отца и меня тоже, ты же видела…Он нас простил.

Это всё, благодаря тебе, Альбина.

Сын сказал, у тебя любящие родители, говорит так классно ему сто лет не было.

Я хочу их пригласить…Я хочу с ними дружить, я хочу…чтобы никто не ругался Альбина, как же хорошо, что я тогда начала мыть окна и увидела тебя…

Кто тебя к нам послал, девочка…Иди сюда, иди моя Алька…

***

В доме тарарам.

Все бегают и суется.

-А она прям совсем маленькая, простите?- спрашивает Михаил Владимирович, вытирая слёзы.

-Пап, три килограмма, пятьдесят два сантиметра!

-Внучка, у меня есть внучка, — тихо шепчет Михаил Владимирович.

Папа Альбины поправляет галстук, зачем только жена заставила надеть его, тоже думает о маленькой девчонке, которая уже живёт в его сердце, внучка…

Надя со сватьей, то плачут, то смеются, в сотый раз проверяяв всё ли на месте…

Наконец-то привезли девчонок домой.

Улыбающася Надя, выходя из автомобиля, бросила взгляд на окна…Вот же…не вымыла, совсем забыла.

Надо сказать Зине, пусть вызовет клининг, беззаботно подумала она и поспешила за всеми в дом.

Эльвира возвращалась из отпуска раньше времени и была невероятно зла на своего начальника. Ведь именно он прервал её отдых. Подумать только, ещё день назад она нежилась в тёплом море…
Женщина вышла из такси, зашла в подъезд и стала ждать лифт. Настроение её было прескверным. «Ну как так?! — думала она, — Весь год ждала этого момента и вот, на тебе! Работа у них срочная, Светка заболела… А мне какое дело? И денег никаких не надо уже, за такое отношение. Что толку, что он мне всё оплатит? Отпуск-то испорчен!». Со злости она никак не могла вставить ключ в замочную скважину. Наконец у неё это получилось, и Эльвира вошла в квартиру.

Жила она одна. Даже животных никаких не заводила, потому что целыми днями была на работе и полагала, что в этом нет смысла. Что толку мучить бедную зверушку, которая всё время будет сидеть в одиночестве в четырёх стенах и скучать? Эльвира много работала и сильно сомневалась, что у неё вообще остались бы силы на что-то ещё, кроме того, чтобы после работы упасть на кровать и спать. Она уже начинала серьёзно подумывать о смене места работы. Но здесь платили хорошо, и было как-то жалко бросать. Да и взамен нужно было найти что-то достойное…

Эльвира в задумчивости поставила чемодан в прихожей, прошла в ванную, вымыла руки, потом направилась в комнату и завизжала от страха. Прямо на её диване спал незнакомый мужчина. От визга он проснулся, зашевелился, сел, а потом начал вставать с дивана. Увидев это, Эльвира подумала, что он направляется прямо на неё и завизжала ещё громче, одновременно попятившись назад и нащупывая хоть что-нибудь тяжелое за спиной. Но споткнувшись об кресло, она неловко села в него.
— Вы кто такой? — всё-таки нашла в себе силы спросить она.
— Я? Я… Я сейчас уйду. Наверное, я что-то перепутал. Вы ведь от Фёдора? Вы новый жилец? Что же он меня не предупредил? Я бы съехал… — мужчина рассеяно потёр лоб рукой, спросонья не вполне понимая, что происходит.
— Я?! Да я… Я вообще…— Эльвира от возмущения не могла найти слов, — Я тут живу! Это моя квартира, ясно? Кто такой Фёдор? Что вы за бред несёте и как попали ко мне в дом? Отвечайте немедленно или я полицию вызываю!

— Девушка! Девушка! Не надо полицию. Я ухожу уже. Сейчас только вещи свои возьму, — мужчина засуетился по комнате.
— У него ещё и вещи тут уже свои! Это надо, а? Да объясните же, наконец, кто такой Фёдор! Сядьте! — рявкнула, доведённая до бешенства, Эльвира.
Мужчина опешил и приземлился на первый же попавшийся стул. Потом глубоко вздохнул и начал рассказ. Он приехал в столицу из другого города, хотел снять квартиру, нашёл объявление, позвонил. Ответил мужчина, назвавшийся Фёдором. Предложил небольшую цену, его все устроило, но было лишь одно условие: съехать надо было через две недели и ни днём позже. Он заплатил ему за весь срок и въехал. Но две недели ещё не прошли, и сегодня он спокойно отдыхал, когда явилась Эльвира. В чём дело он не вполне понял, и если вопросов к нему больше нет, то готов откланяться.
— Никуда вы не пойдёте, — заявила взбешенная женщина, — Сначала я проверю, не пропало ли чего, а потом мы пойдём с вами в полицию!

— Нет, что вы… Ничего не пропало… Я ничего не трогал тут. Только телевизор смотрел по вечерам и мылся. А ещё яичницу жарил. Не надо полицию, прошу вас.
— О, Боже! — Эльвира устало закрыла лицо руками, —Мылся в моей ванне… Жарил на моей кухне…
Руки её быстро набирали номер на смартфоне.
— Алло! Полиция?
Затем она прошла в прихожую, заперла дверь на большой ключ, который обычно не использовала и с победоносным видом села в кресло обратно.
— Ну, зачем же вы так? Что я скажу полиции? — обескураженно пробормотал мужчина.
— То же, что и мне! Пусть они разбираются, кто такой Фёдор и откуда он взял ключи от моей квартиры!
***
После того, как уехал следователь, который составил протокол и эксперт, который всё осмотрел и снял отпечатки пальцев, мужчина и Эльвира остались одни. Они сидели в комнате на диване и молчали. Каждый думал о своём. Однако, в какой-то мере они являлись оба пострадавшими и даже, как ни странно, на этой почве успели немного подружиться. Эльвира узнала, что мужчину зовут Ярослав. И он показался ей довольно скромным и честным человеком. И симпатичным.
— Ну… Я пойду…— произнёс наконец Ярослав и, подхватив свою сумку с вещами, пошёл в прихожую.
— Куда вы пойдёте на ночь глядя? Квартиру сейчас вы снять не сможете… Оставайтесь в гостевой комнате. Я не смогу спать, зная, что выгнала человека на холод, — сказала Эльвира.
— Ну, не такой уж там и холод. Пойду я… И так доставил вам хлопоты…

В конце концов, Эльвире удалось-таки уговорить мужчину остаться. Он выглядел порядочным человеком, и женщине стало его жалко. Он же не виноват, что его обманул мошенник.
— Завтра приметесь за поиски новой квартиры. А сейчас пора спать. Мне на работу вставать рано. Какой длинный день был сегодня! — устало произнесла женщина и зевнула.
Но завтра Ярослав тоже не съехал из квартиры Эльвиры. Целый день он звонил по объявлениям в поисках нового жилья, но так ничего подходящего и не нашёл. Либо цены были ломовые, либо квартиры в ужасном состоянии…
А когда с работы пришла Эльвира, то она немало удивилась. Квартира была тщательно убрана и прямо сверкала, а на кухне её ждал горячий ужин.
— Божественно! — закатывая глаза проговорила женщина, отправляя в рот кусочки запеченного мяса с овощами, — У меня никогда не получается мясо таким мягким! Да мне и готовить-то, честно говоря, неохота и некогда. И не люблю я это дело. А тут такой праздник! Мммм…
Они сидели на кухне за столом и ужинали.

— Это ещё что! Вот вы бы попробовали, как я утку готовлю… Слушайте, я же профессиональный повар! Я и не такое могу… У нас в городе работать негде совсем. Подался в столицу и вот. Такая неудача. Теперь я прямо преступник… Или удача?
Эльвира засмеялась и покрутила пальцем у виска:
— Вы на что намекаете? Какая удача? Какой-то псих воспользовался моей квартирой и пока меня не было сдал её… Ой! Знаете, я кое-что вспомнила… Мне надо позвонить следователю. Он просил звонить в любое время дня и ночи, если я что-то важное вспомню. И я вспомнила!
***
Следователь записывал данные.
— Юлаев Фёдор Сергеевич… Так?
Мужчина лет двадцати пяти, сидящий напротив, понуро опустил голову и кивнул.
— Кем вы работаете?
— Мастером по установке дверей…
— Мы выяснили, что вы недавно устанавливали дверь гражданке Серовой Эльвире Максимовне.
Мужчина молчал.
— Было такое?
— Я каждый день устанавливаю двери. Работа такая. Я не помню уже и не интересуюсь, как зовут клиентов.
— Интересно получается, — произнёс следователь, — А вот гражданка, квартирой которой вы незаконно воспользовались, вспомнила любопытный факт…
***
Женщина вспомнила, что незадолго перед отъездом решила поменять входную дверь. Оказалось, что пока хитрый установщик выполнял свою работу, он случайно подслушал разговор Эльвиры по телефону. Ей позвонила подруга. По ходу разговора Фёдор понял, что женщины две недели не будет дома и когда напарник прикреплял на дверь наличники, улучил момент и сгонял в мастерскую, сделал дубликат ключей. А потом просто-напросто разместил объявление, и сдал квартиру Эльвиры первому же желающему. Деньги с него он взял сразу и даже не беспокоился о том, что это факт кто-либо узнает. Он просто строго настрого велел жильцу съехать в назначенный срок. Кто же знал, что начальник прервёт отпуск Эльвиры?!
— Ну что? Теперь, когда всё выяснилось, меня больше не подозревают в преступлении? — спросил следователя Ярослав.
— Нет. А вот гражданин Юлаев будет отвечать по закону, против него достаточно улик. Он значится в квитанции фирмы по установке дверей, его отпечатки есть на самой двери, и номер, по которому вы связывались с ним по объявлению, зарегистрирован на него, — произнёс следователь и позвонил по телефону.
Через минуту в дверь вошел конвойный.
— Уведите задержанного, — распорядился следователь.
***
Ярослав так и остался жить у Эльвиры. Между ними возникла симпатия, которая переросла в настоящую любовь. Так бывает. Скромный тихий мужчина с добрыми глазами очень понравился Эльвире. А Ярослав восхищался умной волевой женщиной статной красавицей Эльвирой. И в глубине души они понимали, что неспроста судьба так повернулась.

Наверное, им суждено было встретиться. Оба одинокие, оба давно уже отчаявшиеся встретить свою половинку. Вот жизнь и подсунула им такой расклад, от которого они не смогли отказаться, и свела их вместе таким вот странным способом…
Ярослав нашёл хорошую работу в ресторане. Он был поваром, что называется, от Бога и, отработав испытательный срок, сразу получил хорошую должность, так как в ресторане быстро смекнули, какой талант им достался.

А Эльвира не стала уходить с той работы. Во первых там взяли ещё сотрудника и ей стало полегче, а во вторых сменился начальник. Случайно выяснилось, что прежний начальник оказался нечестным — его уличили в каких-то махинациях. Каких — Эльвира точно не знала, но с должности его убрали. Новый начальник женщину ценит, потому что сразу понял, какой она ценный сотрудник и боится её потерять. И недавно он даже прибавил ей зарплату…

Никто не знает, чем может обернуться очередной зигзаг судьбы, даже если сначала кажется, что ничего хорошего из этого не выйдет. А оно вон как получается…
Автор: Жанна Шинелева

-Нинка -то с Борькой разошлись, ты слышала?
-Да слышала,- Таня покачала головой, — Оль, ну вот как?
Он же ей проходу не давал, вспомни…Он же её чуть ли не со свадьбы забрал, мы тогда помнишь, на девичник собирались, помнишь?
Ведь уговорил…Она поверила такая любовь…и вот…

-Да бабник он, как все мужики, Тань.

-Ну скажешь, тоже, у меня Руслан не такой.

— Нуу, такой, как твой Руслан, это вообще исключение из правил…- Ольга прихлебнула чай из чашки.- Танюшка, какой у тебя чай вкусный, а тортик, ммм.

— Ешь ещё, что ты там….съела кусочек, как Дюймовочка…

-Ага, я только посмотрю на сладкое и всё, пухну на глазах, потом в зале пыхтеть два часа…

Таня с сомнением посмотрела на худенькую подругу, да что там сгонять…у неё вот, точно лишних килограммов десять наберётся, но она не парится.

Руслан такую любит ещё больше, к тому же она мама…

Тане очень повезло с мужем, не гуляет, даже не смотрит на сторону, красавчик, с годами просто расцвёл мужской красотой, харизматичный,умный, весёлый, Тане очень повезло с мужем, повезло и с семьёй, все радостные, дружные, что самое главное, весёлые, Руслан так хорошо вписался в их семью, Таня сначала переживала, но ничего, всё отлично.

Посидев ещё с Ольгой, выпив чайку, съев пару кусочков самодельного тортика, проводив подругу, Таня принялась за дело.

Сегодня у них юбилей с Русланом, десять лет семейной жизни, надо приготовить на стол, так-то почти всё готово, дорезать салатиков.

Ольга смешная такая, говорит, что лучше бы отпраздновали вдвоём, мол поехали бы куда-то или просто в ресторан сходили, да ну…скажет тоже.

Родители обидятся, братья- сёстры, семья дороже, да и готовит она получше, чем в тех ресторанах.

Руслан пришёл поздно, был задумчив, подарил букет цветов, коробочку с украшением, букет сунула в воду, коробочку быстро в стол, некогда разглядывать что там…

— Русь, давай быстрее, сейчас наши придут, — чмокнула мужа, забегала, засуетилась по кухне Татьяна.

-Тань, а может в ресторан пойдём?

-В ресторан? Да ты с ума сошёл, куда такую оравы в ресторан тащить ещё баб Нюра приедет, папина тётка двоюродная, ой она такая потешная ха-ха-ха, представляю, бабу Нюру в ресторане…

-Да ты не поняла, — Руслан подошёл к Татьяне, близко- близко раньше её волновало это, а сейчас раздражало, ну что в самом деле, столько дел, а он… -Танюш, мы вдвоём, ты и я…А? Димка с Юлей у родителей могут побыть, ну давай няню наймём им на худой конец…Пожалуйста, пойдём…

-Руслан, — Таня повернула к нему злое и обиженное лицо, — я целый день толкусь на кухне, на часик Ольга зашла, так я то, пока с ней болтала, то яйца варила, то овощи, салатик резала я не присела ни на минуту.

У меня еды холодильник забит и на балконе ещё у меня утка по — пекински, я…

Я всё делаю, чтобы было хорошо…

— Кому хорошо, Таня? Твоим родителям? Твоей многочисленной родне?

-Мы семья! Я не виновата, что твои родители живут далеко, что у вас не принято праздники вместе справлять.

-Таня, это наш с тобой день, это не общепринятый праздник, скажи, вот скажи мне, чего тебе хочется, подарков? Они что? Подарят тебе луну с неба? Единорога или что? Почему ты так печёшься обо всех, забывая что это и мой день тоже.

-Да при чём здесь подарки, Руслан, как ты не можешь понять, это не важно подарки там…

-А что важно? Что для тебя важно? Накормить кучу родственников, слушать пьяные разговоры? Угодить всем? Потом с собой каждому наложить баночки, коробочки и упасть спать без ног? Праздник говоришь, у нас праздник с тобой?

Так вот, я хочу праздновать так, как я хочу…Я тоже хочу получать подарки, я…

-Ах, вот в чём дело, подарки хочешь поучать? Конечно, я же не могу тебе ничего подарить я же безработная, кто я такая? Простая домохозяйка подумаешь, сижу с твоими детьми…

— Мои дети взрослые Таня, за ними не надо бегать и подтирать им носы, школа во дворе, они сами туда ходят, а уж разогреть себе еду в микроволновке они смогут.

Да бог с ней, с этой работой, я вывожу спокойно наш бюджет, да только я не понимаю, куда он девается?

То сестре Лене надо, то тёте , то дяде, то ещё кому, я хочу вывезти на море детей и жену, тебя между прочим, но нет, мы покупаем бабе Наде путёвку в санаторий, племяннику мотоцикл и едем на дачу, ты стоять кверху попой, я чинить вечно гниющую крышу.

А вечером жрать горелое мясо и сотый раз слушать, как брат Федя подводником служил.

Да, это хорошо, в охотку, Тань, в радость, а не в наказание.

Никто так не живёт, никто, только мы, как проклятые, сидим и слушаем сидим и слушаем.

Семья, я согласен, но я жить хочу своей семьёй иногда, ты слышишь, иногда ходить в гости и ждать гостей, тогда это действительно будет в радость.

Я хочу, чтобы ты ходила в салон, красила там волосы или что вы там девочки делает? Завивала их там, выпрямляла, не Лилька тебе на кухне мазюкала краску по волосам, что ты потом как леопард пятнистая ходила, плюс уши в пятнах и на щеке будто родимое пятно.

Я хочу, чтобы у тебя были аккуратные ноготки, как раньше, помнишь? Когда мы познакомились? Помнишь, я любил перебирать твои пальчики и трогать твои ноготки?

Да, я понимаю ты родила детей, но Тань…Тысячи, сотни, миллионы женщин рожают детей…

Я женился на женщине понимаешь на любимой девушке, а не на маме, не на тётке которая ходит вечно хмурая, готовит, убирает, стирает…

У нас стоит посудомойка, мы ей не пользуемся, ты отмахиваешься, что тебе так привычнее, почему мы роботом — пылесосом не пользуемся? Ааа, он недостаточно хорошо убирает, тебе ещё, Тань, бельё на речку ходить стирать начать осталось и всё…

Зачем ты в универе училась?Чтобы показать двоюродной сестре Ирке, что вот мол, я то, с университетским образованием…Так, да? На очередном семейном застолье, обжираясь салатами…

Всё, я устал…Да-да устал Таня, я устал ждать, когда же наконец будет так, как мы мечтали?

Когда же мы будем обсуждать наши планы, действия, не сидеть с угрюмыми лицами, не хвататься за спины в нашем -то возрасте, а что -то делать, чем -то заниматься…Да просто жить, Таня…

Я хочу в кино идти с тобой, понимаешь, вдвоём, сходить с детьми, вчетвером, а не целым табором из двоюродных и пятиюродных, считая их по головам и дёргаясь каждый раз, когда кто-то хочет пи-пи или пить или есть……

В кафе не всем табором сидеть, прося разрешения сдвинуть десять столов вместе, дома хочу в трусах ходить, иногда , вот такая у меня потребность, ходить в трусах в своей комнате, а не полностью одетым, потому что кто-то из детей опять спит снами, а в их комнате ночует племянник, дядюшка, тётушка…

Я устал, Таня.

Ты даже не посмотрела, какой подарок я тебе подарил, ты даже не открыла коробочку, а закинула в стол, хоть бы радость изобразила. А я выбирал между прочим, Тань, опираясь на твой вкус.

Я не удивлюсь, если в следующий раз увижу свой подарок на ком -то из твоей родни, как серёжки, которые я тебе подарил на день рождения или брошь, которую носит баба Надя, ты хоть знаешь её стоимость…

-Ты пожалел денег? Да зачем тогда мне нужны эти твои подарки? Что ты мне ими тычешь?

-Ты так ничего и не поняла, — сказал тихо Руслан и одевшись вышел.

Таня была в растерянности, они никогда по — крупному не ругались, Руслан всегда…

Таня начала вспоминать…Как она не поняла раньше вот же…да он всегда был против её семьи, да он…ах, ты же…Подлец, как он замаскировался…

Таня плакала, вот так праздник, потом спохватилась, сейчас же придут родственники, побежала умываться, собирать на стол.

Руслану позвонила, он трубку не взял, конечно, обижается.

Гости ввалились толпой, как всегда, весёлые и шумливые.

Пришлось соврать что Руслана вызвали на работу, он задержится…

Тане было невесело, но делать нечего, приходилось делать вид, что всё хорошо.

Пришёл Руслан, все кинулись поздравлять его, заставляли пить штрафную.

Между собой супруги не разговаривали, но делали вид, что всё хорошо.

Перед уходом, когда все начали расходиться по домам, к Тане подошла баба Надя.

-Что у тебя с мужем? Вы поссорились?- спросила бабушка.

— Нннет, просто устал на работе.

-Мой мужик первый, до твоего деда…тоже вот так уставал…а потом ушёл, с одним чемоданчиком деревянным…Того же хочешь? Я с дитём зашивалась, мамка помогала, спасибо ей, да бабушка, ну сёстры, вся родня, одним колхозом жили, тётка Катя твоя, у меня тогда была махонькая, да…а ты что не знала?

Ууу, что ты…Условие мне поставил, мол либо он, либо моя семья.

-И? Что ты сделала?

— Семью конечно, выбрала. Потом вот за деда твоего замуж вышла, а того…первого полжизни любила и проклинала.

-А за что проклинала, ба?

-Как за что? Предал мол…глупая я была, Тань…ох, глупая…Не будь такой, смотри, не повтори моей ошибки…

Руслан стоял прислонившись к косяку и молчал, потом ушёл в комнату.

Она сидела на кухне и тихо плакала, на столе лежала та самая подвеска, о которой она мечтала, давно…когда они не могли себе это позволить, ангел с крылышками усыпанными камешками.

Он тихо подошёл и положил ей руки на плечи.

— Русь…прости меня.

-И ты меня прости, наговорил сгоряча…

— Я обещаю тебе, с этой минуты всё будет по другому.

***

-Алло, Танюха, вы где? Мы приехали стучим, звоним…

-Мы же на море.

На каком море? Не поняла…Ты что? Не шутила когда, говорила что поедете? А как же мы?

-Лиль, ну мы семьёй своей захотели…

-А мы что? Не семья, да? вон как получается? Ну спасибо, сестрёнка…

-Лиль, мне бежать надо, извини…мы на банане сейчас будем кататься…

Родственники с трудом, но приняли, что Таня с Русланом хотят и одни побыть, своей семьёй.

Катерина, тётка Тани, спросила у матери своей, бабушки Нади, отчего это Татьяна так ласково с ней обращается, раньше -то любила, а теперь вообще и спрашивала не хотелось бы ей папу увидеть…Что-то с отцом что ли? вроде нормально же всё было, что случилось -то?

— Не знаю, Катька, отстань со своими глупостями, — говорит бабушка Надя, а сама дёргает глазом.

Кстати, баба Надя та ещё фантазёрка видимо Таня забыла об этом…