Как одна квартира может разрушить целые жизни?
— Как это квартиру делить? — возмутилась свекровь, удивлённо глядя на ненавистную невестку.
На квартиру супругов у неё были совсем другие планы.
— Анна Васильевна, я не знаю, что вы там себе придумали, но уверяю вас — вы ошибаетесь, — отрезала Виктория.
26-летняя Вика и 30-летний Илья познакомились в ресторане, где отмечали корпоративы сразу две компании.
Девушка обратила внимание на симпатичного, мало выпивающего мужчину, скромно сидящего за столом.
Пригласила его танцевать, они разговорились. Илья показался девушке очень застенчивым, и она сама позвала его на свидание.
— Не слишком ли он скромный? — спрашивала Вику подруга Лера. — Смотри, в тихом омуте…
— Да, ладно. Хороший мужчина, начитанный, образованный, непьющий.
— И до сих пор не женат. Не кажется тебе это странным?
— Меня ждал, наверное, — отшучивалась Вика.
Её саму терзал тот же вопрос, но пока она не находила в мужчине критичных изъянов.
Разве что, на своём месте бухгалтера он зарабатывал не слишком много. Ну, это, смотря с чем сравнивать.
Жил Илья с мамой в двухкомнатной квартире, имел старшую сестру Арину, которая проживала отдельно с мужем и двумя детьми.
У Вики была своя однушка, хороший заработок и живущая в далёком городе мать, с которой они редко общались.
Только через полгода, когда пара решила пожениться, Илья пригласил Вику в гости.
— Мама хочет с тобой познакомиться, — смущаясь, сказал он. — Ты только не обращай особого внимания на её слова.
Она порой бывает немного несдержанна.
— Хорошо, — сказала Вика, не подозревая, что хозяйка квартиры уже заочно её невзлюбила.
***
— Меня зовут Анна Васильевна. И прошу обращаться ко мне только на «вы», — с порога заявила будущая свекровь, скептически оглядывая Вику.
За ужином мать Ильи задала гостье кучу вопросов о её семейном положении, родственниках, работе, жилье.
Взгляд Анны Васильевны немного смягчился, когда девушка коротко рассказала о своей хорошей должности и квартире.
— Очень хорошо, что у тебя есть квартира. Её можно сдавать, а жить вы будете у меня, — объявила будущая свекровь.
— Но мы хотели… — девушка беспомощно оглянулась на жениха.
— Виктория, я уже немолода, и мне требуется уход, — перебила её Анна Васильевна. — Полагаю, ты не будешь спорить с тем, что сын обязан заботиться о своей матери?
Вика не нашла в себе сил возразить.
Свадьбу, в широком её смысле, решили не играть. В день бракосочетания родственники и пара друзей молодых собрались в небольшом кафе.
Анна Васильевна улыбалась, но постоянно к чему-то придиралась. То салат ей казался пересоленным, то музыка слишком громкой.
А под конец мероприятия свекровь заявила, что плохо себя чувствует, и потребовала, чтобы именно сын отвёз её домой. Пришлось расходиться всем.
Свадебного путешествия не было.
Во-первых, Анна Васильевна хваталась за сердце, не желая отпускать от себя сыночка на целую неделю.
Во-вторых, у Вики на работе случился аврал по поводу нового большого проекта. Такой случай показать себя и стать заместителем начальника отдела она не могла упустить.
— Что это за жена такая? С утра до ночи её дома нет, — спустя месяц Вика случайно услышала разговор мужа со свекровью. — Ты уверен, что она тебе не изменяет? — говорила Анна Васильевна.
— Мам, ну что ты выдумываешь? — неуверенно возражал муж. — Вике нужно строить карьеру. Я уверен, что она занимается только работой.
— А домашние дела, кто будет делать? При живой жене я тебе готовлю и рубашки глажу.
— Я и сам могу…
Вика устыдилась. Она, на самом деле, мало уделяла внимания мужу. Девушка теперь старалась встать пораньше или не задерживаться на работе, чтобы приготовить, постирать, заняться другими домашними делами.
Но свекровь продолжала на неё косо поглядывать и не упускала возможности в чём-то упрекнуть.
Спустя полгода такой жизни Вика решила поговорить с мужем о переезде в её квартиру, но не успела.
В тот вечер Анна Васильевна встретила супругов с трагическим выражением лица:
— Муж Арины подал на развод. У него другая женщина. Я всегда говорила, что этот муж..лан не пара моей дочери, но он оказался ещё и под..лецом.
Выгоняет Арину вместе с детьми из своей квартиры. Теперь они будут жить у меня.
— Мама, успокойся, — Илья бросился к матери. — Пойдём, я тебе лекарство дам.
Виктория облегчённо вздохнула — теперь они спокойно могут переехать в её квартиру.
Через год она родила сына Александра. Свекровь сразу заявила, что малыш нисколько не похож на Илью и потеряла к нему всяческий интерес.
Не сказать, чтобы Вика расстроилась по этому поводу. Супруги взяли ипотеку и переехали в двухкомнатную квартиру.
Жили бы вполне счастливо, если бы не постоянное присутствие в их жизни Анны Васильевны и Арины с детьми.
— Сын, у нас сломался смеситель на кухне. Это просто катастрофа! Приезжай! — звонила мать на работу Илье.
— Мама, перекройте воду и вызовите сантехника. Я чем могу помочь? Я ничего в этом не понимаю.
— То есть, тебе всё равно, что происходит с твоими родными людьми? Что они банально не могут себе ничего приготовить?
— Мама, не усложняй. Вам нужен специалист.
Анна Васильевна охала, что ей плохо с сердцем, и сын отпрашивался с работы, чтобы лично вызвать сантехника и проконтролировать его работу.
— Илья, — трагическим голосом произносила мать, звоня сыну в очередной раз. — Ты должен сегодня отвезти своих племянниц в школу и забрать их обратно. Арина не может — у неё мигрень.
Или:
— Сын, я решила поменять обои в своей комнате. Они наводят на меня тоску. Мне срочно нужно в магазин, чтобы выбрать новые.
И ты же найдёшь надёжного человека, чтобы он сделал ремонт?
Поводов для привлечения сына к своим проблемам (часто надуманным) Анна Васильевна находила множество.
Арина полностью была на стороне матери.
— Илья, ну это невозможно! Твои родственники — здоровые, дееспособные женщины.
Почему ты бросаешь нас с Сашкой и несёшься исполнять их капризы? — возмущалась Вика.
— Как я могу им отказать? — разводил руками муж. — Кто им ещё поможет?
— А мне и своему сыну ты помочь не хочешь? И прекрати, на самом деле, финансировать каждую хотелку матери и сестры. У нас вообще-то ипотека!
— Вик, ну ты же хорошо зарабатываешь, и я неплохо. А у мамы только пенсия и небольшая зарплата. Арина вообще работать не может с двумя детьми…
— О боги! — Вика не могла поверить, что вышла замуж за маминого сынка.
Супруги за пять лет выплатили ипотеку и решили наконец-то свозить ребёнка на море.
Но тут выяснилось, что Анне Васильевне срочно нужно поправить здоровье в пансионате.
— Я себя очень плохо чувствую, — со своим обычным трагическим выражением лица заявила она. — А на море вы съездите попозже.
— Ну уж нет, — отрезала Вика. — На умирающую вы не похожи, Анна Васильевна, так что подождать придётся вам.
— Илья, как со мной разговаривает твоя жена?!
Муж бросился успокаивать мать, а Вика отправилась домой, не в силах видеть очередной спектакль.
Вернувшийся позже Илья, пряча глаза, сообщил, что всё-таки дал матери денег…
Жена даже не стала устраивать скандал. Просто сказала, что они разводятся, и он может хоть сейчас убираться к мамочке с вещами насовсем.
На следующий день свекровь явилась к ним без приглашения.
— Виктория, нам нужно серьёзно поговорить, — сказала она.
— Проходите, — вздохнула Вика.
— Илья мне рассказал, что ты решила с ним развестись. Не буду скрывать — я предполагала, что так будет.
— Вы пришли мне га.дости говорить?
— Нет, я пришла узнать о твоих дальнейших планах.
Вика тяжело вздохнула и напомнила себе, что скоро этих людей в её жизни не будет. Нужно только немного потерпеть.
— Всё просто, — сказала она. — Мы с Ильёй разводимся, делим эту квартиру, ваш сын платит алименты и остаётся в вашем полном распоряжении.
Вот тут свекровь и удивилась. Она совсем не мечтала о разделе квартиры.
— У тебя же есть твоя квартира! — возмутилась Анна Васильевна. — А ты ещё и часть этой хочешь получить?!
— В смысле? Вообще-то, мы ипотеку вместе с Ильёй платили. С чего бы мне отказываться от своей доли? — пришёл черёд удивляться Вике.
Свекровь демонстративно схватилась за сердце и закатила глаза.
— Перестаньте, — поморщилась Вика. — Здесь нет Ильи, спектакль устраивать не для кого. Я — неблагодарный зритель.
— Ты могла бы поиметь совесть, — Анна Васильевна перестала ломать комедию. — Арине негде жить, а у неё двое детей.
Илья переедет ко мне, Арина — в эту квартиру.
— Гениально! Вы можете распоряжаться деньгами Ильи после развода. Но я вам сразу скажу: мой денежный вклад в эту квартиру был значительнее взносов вашего сына.
У меня есть все чеки, и история банковских переводов сохранена. Так что ещё неизвестно, какая часть этой квартиры достанется Илье по суду.
— Какой суд?! О чём ты?!
— Анна Васильевна, я вас очень прошу, давайте прекратим этот бессмысленный разговор, — тяжело вздохнула Вика.
Свекрови ничего не оставалось делать, как уйти, на прощанье пообещав снохе все кары небесные.
Супруги действительно развелись через суд, три четверти квартиры остались у Вики и Александра.
Экс-свекровь и в суде пыталась возмущаться, пока её не вывели из зала. Стоимость одной четвёртой женщина выплатила Илье, продав эту квартиру. Она купила жильё поменьше в другом районе города, чтобы максимально оградить себя от случайных встреч с бывшими родственниками.
Впрочем, они тоже не стремились с ней встречаться. В первый год Илья навещал сына примерно раз в месяц, потом — раз в три месяца, а затем и вовсе исчез из его жизни.
К этому времени Вика вышла замуж за Владимира, который стал Сашке настоящим отцом.
Бабушка и вовсе о внуке, как будто, забыла. Поэтому, когда через 12 лет она вдруг появилась на пороге квартиры бывшей снохи, та сильно удивилась.
— Анна Васильевна? Что вы тут делаете? Как вы узнали наш адрес? — спросила Вика, открыв дверь.
Они с мужем недавно переехали в другое жильё.
— Ты думаешь, я не знаю, где живёт мой внук? — пафосно произнесла бывшая свекровь. — Так и будешь держать меня на пороге?
— Так, чем обязаны? — не стала церемониться с гостей хозяйка, когда они прошли на кухню.
— Вика, ты всё такая же невоспитанная…
— Анна Васильевна!
— Я пришла повидаться со своим внуком. Нам давно надо было поговорить.
Тем более, сейчас, когда его отец нуждается в помощи, — всхлипнула женщина.
Оказалось, что Илья попал в аварию, серьёзно повредил ногу и полгода уже не может работать. Вика позвала Александра:
— Это твоя бабушка, сынок.
— Здравствуйте, — сказал парень и замолчал.
Анна Васильевна стала говорить, что они с сыном очень скучают по нему. Попыталась обнять внука, но тот никак не отреагировал.
— Мам, я пойду? — отстранился он от бабушки. — Мы с папой на тренировку договорились вместе идти.
Александр легко поцеловал мать в щёку и вышел из квартиры.
— Папа?! Это так ты воспитала моего внука, что он папой чужого мужчину называет? — возмутилась бывшая свекровь.
— Анна Васильевна, Александр уже совершеннолетний.
Он всё прекрасно понимает и сам решает кого и как ему называть.
Пожалуйста, не устраивайте в моём доме свой очередной спектакль. Идите с миром.
Гостье ничего не оставалось, как уйти.
Ни ей, ни Илье наладить отношения с Александром и Викой не удалось.
Автор: Светлана Мозгалева
Следующая запись
«Ты говоришь, что отведёшь дочку в садик?» — тревожно спросил Тимофей, внезапно осознав, что его жизнь вышла из-под контроля
Как далеко может завести усталость?
Понедельник. Раннее утро. Люба приготовила завтрак и разбудила мужа. — А где дочка? — рассеяно поинтересовался Тимофей, входя на кухню. — Как где? — испуганно спросила Люба. — Спит ещё. Тимофей сел за стол и тут же снова заснул. Заметив это, Люба толкнула мужа. — Говоришь, дочка спит ещё? — проснувшись, сразу поинтересовался Тимофей. — Почему же она спит? Она разве не будет с нами завтракать? С ней всё в порядке? — Да что с тобой, Тимофей?! — воскликнула Люба. — По-моему, ты ещё не проснулся. — Не проснулся? — равнодушно спросил Тимофей, его глаза снова стали слипаться. — Я? Почему не проснулся? — Потому что, — ответила Люба, толкая мужа. — Не засыпай, Тимофей. Сегодня понедельник. Шесть утра. Дочка ещё спит. А я встала пораньше, чтобы приготовить тебе завтрак и проводить на работу. Дочку я подниму в восемь и отведу в садик. В этот момент Люба заметила, что глаза Тимофея снова закрыты. Она опять толкнула его. — Не спи, Тимофей. Ешь давай. Остынет ведь каша. — Разве сегодня понедельник? — удивился Тимофей, открывая глаза и начиная есть манную кашу. — Понедельник, конечно. А ты что думал?
— А я думал, что сегодня воскресенье. Тимофей нахмурился и серьёзно посмотрел на Любу. — Ты говоришь, что отведёшь дочку в садик? — тревожным голосом спросил он. — А разве наша дочка уже в садик ходит? — Ты меня пугаешь, Тимофей, — произнесла Люба. — Пугаю? Чем же? — Своими вопросами. «А что такого я спросил? — подумал Тимофей. — Всего-навсего удивился, что наша дочка ходит в садик. Но здесь ведь нет ничего удивительного, учитывая возраст нашей дочери».
И тут только Тимофей окончательно проснулся и всё вспомнил.
— Ах, да! — радостно воскликнул он. — Ну, конечно же. В садик. Извини, Любушка, я ещё не проснулся. Мне почему-то показалось, что нашей дочке всё ещё три годика. Представляешь? — Что с тобой, Тимофей? Посмотри, в кого ты превратился. Тебе нет ещё и сорока, а ты уже дни недели путаешь. Забываешь возраст дочери. Скоро забудешь, как меня зовут. Я не удивлюсь, если в один прекрасный день, ты вообще домой не вернёшься. — Почему не вернусь? — Потому что забудешь, где живёшь. — Я много работаю, Люба. Очень устаю.
Поздно ложусь. Рано встаю. Не высыпаюсь. Не сердись на меня. — А зачем ты много работаешь, Тимофей? Почему поздно ложишься? Почему не высыпаешься? Кто тебя заставляет? — Никто не заставляет, Люба. Это чтобы у тебя, Люба, и у нашей дочери всё было. Отсюда и все мои сверхурочные ежедневные, работы по выходным и частые командировки. Отсюда и недосыпание. Кстати, Люба, совсем забыл сказать. Сегодня я опять уезжаю в командировку. — Опять в командировку? — Всего на одну неделю, Люба. — Ты же только недавно вернулся из командировки. — Это всё только ради тебя и дочери. Люба. Только ради вас. — Домой-то заедешь с работы? — Нет, Люба. Не заеду я с работы домой. Я ведь сегодня снова остаюсь в вечер. А отправление поезда в 23 часа. Я физически не успеваю заехать домой. При всём желании. Поэтому с работы — сразу на метро и на вокзал. — Обязательно позвони мне, когда сядешь в поезд. Чтобы я не волновалась. — Я позвоню тебе, любимая. Позвоню обязательно. Не волнуйся за меня. Береги дочку. Тимофей ушёл на работу. А Люба задумалась о том, что с её мужем происходит что-то странное. «И началось это, — думала она, — примерно три года назад. Именно тогда он начал каждый день работать сверхурочно, по выходным, и часто ездить в командировки. Здесь что-то не так».
А вечером, не дождавшись звонка от мужа, Люба сама позвонила ему.
— У тебя всё в порядке? — спросила она, услышав измученный голос мужа. — Ты успел на поезд? С тобой всё в порядке? Выяснилось, что Тимофей никуда не уехал, потому что опоздал на поезд. — Тогда почему ты не позвонил мне? Почему не сообщил? И вообще, ты где сейчас? — Я тебе звонил, — жалобно произнёс Тимофей. — Но твой телефон был выключен. «Странно, — подумала Люба. — Но я не выключала телефон. И весь день была на связи. Ничего не понимаю. Ладно, с этим разберусь позже. Сейчас есть более серьёзные вопросы». — А ты где сейчас, Тимофей? — спросила Люба. — И почему ты не идёшь домой? — Я сижу на лавочке, — ответил Тимофей.
— На какой ещё лавочке? — не поняла Люба. — Обычная лавочка, — ответил Тимофей. — Она стоит во дворе нашего дома. Напротив нашего подъезда. — Ничего не понимаю. Почему ты сидишь на лавочке, а не идёшь домой? — Потому что дома у нас посторонний мужчина. Он меня не пускает. А про тебя он сказал, что ты забрала дочку и уехала с ней на дачу. Люба подошла к окну и посмотрела во двор. На лавочке у подъезда никого не было. «Он от усталости уже плохо соображает, — подумала она.
— А что? Почему нет? Если он стал забывать дни недели и возраст дочери! Непосильный труд и недосыпание, и вот тебе результат. Ему кажется, что я с дочерью на даче, а дома у нас посторонний мужчина. Какой ужас. И что теперь делать? Если я даже не знаю, где он сейчас. И что это за лавочка такая, на которой он сидит?» Тревога за мужа не мешала Любе быстро думать и принимать верные решения.
«Буду разговаривать с ним как можно более осторожно, — рассуждала она. — Чтобы не напугать. Не стану сообщать ему, что не вижу его на лавочке. Наоборот. Скажу, что прекрасно его вижу. Это его успокоит. И тогда я, с помощью наводящих вопросов, смогу узнать, где он находится». — Значит, ты сидишь на лавочке возле нашего дома? — уточнила Люба. — Не веришь, можешь сама посмотреть, — ответил Тимофей, — выгляни в окно. — Точно! — радостно сказала Люба. — Я выглянула в окно и сразу увидела тебя. Ты сидишь и в руках у тебя телефон.
Посмотри на меня. Я машу тебе рукой. — Ты машешь мне рукой? — удивился Тимофей. — Но почему я тебя не вижу? «Ещё бы ты меня видел, — успокаивала себя Люба. — Вот это было бы действительно странно. Значит, всё не так страшно, как могло показаться в начале. И надо продолжать разговаривать с ним спокойно. Делая вид, что вижу его». — Я прекрасно вижу тебя, Тимофей. Помаши мне. — Машу, — ответил Тимофей. — Я вижу, — произнесла Люба.
— А я не вижу тебя. Что происходит? Мне страшно. Люба спокойным голосом ответила, что в этом нет ничего страшного. Что такое иногда случается. — Как случается?! — воскликнул Тимофей. — С кем? Когда? — Да с кем угодно, — спокойно ответила Люба, — такое может произойти с каждым. — Как это? — не понял Тимофей. — Да очень просто. Например, когда люди оказываются в другом измерении. — Я ещё в своём уме, — произнёс Тимофей. — Какое другое измерение? Никаких других измерений нет и быть не может. «Спокойно, — думала Люба, — главное сейчас — это не сердить его. Начну с того, что обнаружу его местоположение. Это нетрудно.
У меня есть специальная программа». Определив местоположения мужа, а это оказался соседний район города, Люба стала думать, что делать дальше. «Итак, — рассуждала она, — Тимофей сидит во дворе чужого дома, уверенный в том, что это его дом. Из этого следует, что он поднимался в чужую квартиру. А отсюда и все недоразумения. Сейчас я это исправлю». Наводящими вопросами Люба заставила Тимофея назвать адрес той квартиры, которую он считал своим домом. И где надеялся увидеть жену и дочь.
И только когда Тимофей назвал этот адрес, Люба поняла, что здесь не всё так просто, как она думала. Это были неизвестные ей номера дома, подъезда и квартиры. «Теперь я точно знаю, что он очень плохо себя чувствует, — подумала Люба. — А всему причиной его усталость. Он слишком много трудится ради меня и дочери. Отсюда и его странное поведение». Люба уже знала, как действовать дальше. — Я сейчас к тебе спущусь, — сказала она. — Подожди меня. Никуда не уходи. Люба вызвала такси и позвонила маме.
— Мне нужно срочно уехать, — сказала Люба. — А ты посидишь с внучкой. Мама жила в доме напротив и уже через пять минут пришла к дочери. А ещё через некоторое время Люба вышла из такси у того самого дома, где на лавочке её ждал Тимофей. — Люба?! — воскликнул Тимофей. — Ты? Почему здесь? — В смысле? — не поняла Люба. — А где я должна быть? «Мама дорогая, — подумал Тимофей, приходя в себя и понимая, что случилось, — какой же я осёл».
Около четырёх лет назад в жизни Тимофея произошли большие перемены.
Он познакомился с Верой. Вскоре у них родилась дочка, и Тимофей стал жить на две семьи. А три дня назад Тимофей сообщил Вере, что уезжает на неделю в командировку. И тогда Вера решила поехать с дочкой на дачу. А на время своего отсутствия разрешила пожить в её квартире хорошему знакомому дальнего родственника. Этот знакомый приехал в город на конференцию. И, конечно же, Тимофея в глаза не видел и ничего о нём не знал.
А Тимофей, когда опоздал на поезд, от усталости забыл, куда он должен был вернуться. И поэтому поехал домой не к Любе, а к Вере. Которая на тот момент была в отъезде и отключила свой телефон. Вот и получилось, что в квартиру его не пустили. И сказали, что его жена уехала с дочкой на дачу. Всё та же усталость и не позволила Тимофею сразу во всём разобраться. Он стал звонить Вере. Но связаться с Верой не получилось. И тут вдруг звонок Любы. Который высветился на телефоне Тимофея, как звонок жены.
«Вот и Вера, — решил Тимофей, с трудом ворочая своими уставшими мозгами, — как вовремя она позвонила. Сейчас всё прояснится». И, разговаривая с Любой, Тимофей был уверен, что разговаривает с Верой. Вот почему, когда увидел Любу, сразу всё вспомнил и понял, что ошибся. — Я очень устал, Любушка, — сказал Тимофей. — С моей головой что-то не так. Увези меня отсюда. Люба вызвала такси и они поехали домой.
/ Михаил Лекс / 01.06.2023 / Буду рад Вашим лайкам и комментариям. Подписка сделает Вас ближе к новым рассказам )))
Следующая запись
«Мы с тобой разводимся» — равнодушно произнесла Оксана, шокируя мужа своей неожиданной решимостью
Какой же сокрушительный удар разбивает иллюзии о мире, когда любовь превращается в холодный развод без объяснений!
Просмотров
19.5к.
— Как съездил? — спросила Оксана, когда через три недели муж вернулся домой. — А ты знаешь, хорошо, — спокойно ответил Аркадий. — Устал, правда. Как собака. Эти командировки вконец измучили меня. — А отказаться не можешь, — глядя куда-то вдаль, задумчиво произнесла Оксана. — В том-то и дело, — ответил Аркадий. — Потому что, кроме тебя, некому, а ты не хочешь подводить людей, — грустно продолжала Оксана. — Ты всё понимаешь, любимая, — нежно произнёс Аркадий. — Ну, если и не всё, то многое, — в тон ему ответила Оксана.
Оксана к тому времени уже точно знала, что ни в какую командировку Аркадий не ездил. Более того, она даже знала, где, а точнее, у кого именно он был всё это время. Почему разговаривала с мужем спокойно? На то были причины.
Обнаружив на следующий день после отъезда Аркадия под диваном его паспорт, Оксана задумалась. «Странно, — подумала она. — Как он мог куда-то уехать без паспорта?» Она позвонила мужу. — У тебя всё в порядке? — спросила Оксана. — У меня всё отлично, — ответил Аркадий. — А ты где сейчас? — Как где? В поезде? Они ещё немного поговорили, и Оксана выключила телефон. «Или у него есть другой паспорт, — подумала Оксана, — иначе его не пустили бы в вагон. Или он всё врёт. И никуда он не уезжал. А тогда что? А тогда у него есть другая, и он сейчас у неё. А завтра утром он, как ни в чём не бывало, придёт на работу. Там я его и увижу». И утром Оксана поехала к Аркадию на работу. Без десяти восемь она стояла недалеко от проходной. А через пять минут увидела, как Аркадий прошёл через проходную. «Значит, другая, — подумала Оксана. — Ладно. Держи себя в руках. Теперь нужно выяснить, куда он направится после работы. Чтобы обнаружить её. Вот тогда и поговорим. Вернусь сюда к концу рабочего дня». Когда муж вышел с работы, Оксана проследила за ним и всё
узнала. Это было не так уж и трудно. Некоторые жильцы подъезда, в который вошёл Аркадий, оказались очень разговорчивыми. Они и сообщили Оксане, что зовут её Вера Павловна. Ей 35. Не замужем. Два года назад купила в этом доме квартиру. А полгода назад в её жизни появился Аркадий. Получив столь ценную информацию, Оксана уже сейчас хотела идти разговаривать и с мужем, и с Верой Павловной. Но! Что-то свыше её остановило. — Оксана! — требовательно сказал этот кто-то свыше.
— Ты сейчас не в том состоянии, чтобы устраивать подобные разборки. — Да почему не в том? — возмутилась Оксана. — Именно в том, в каком надо. — А я говорю, что не в том, — звучало свыше. — Ну посмотри на себя. Руки дрожат. Дыхание учащённое. Вся переполнена ненавистью. А на голове у тебя что? Ну? Куда ты собралась в таком виде? Ты в зеркало-то себя видела? Оксана достала из сумочки зеркальце и посмотрела на себя. «Да уж, — подумала она, — видок ещё тот». — Но, главное — не это, — спокойно и равнодушно доносилось свыше. — Даже если ты будешь выглядеть хорошо. И что? Чего ты добьёшься, если устроишь скандал? Ничего. И он, и она будут с жалостью смотреть на тебя. А когда ты уйдёшь, они оба взахлёб станут над тобой громко смеяться. Станут, станут! Возьмутся за руки и будут скакать и кружиться, и радоваться тому, что вот всё и закончилось, и тебя на их пути больше нет. Ну? Тебе разве это надо?»
Голос свыше, если и не успокоил окончательно Оксану, то дал ей возможность начать рассуждать более здраво. «Ну, что же, — подумала тогда Оксана, — придётся с Аркадием просто развестись. И сделать это так, чтобы ему было как можно больнее». — Вот это правильно! — услышала Оксана радостное свыше. — Это по-нашему. Ободрённая такой поддержкой, Оксана продолжила рассуждать здраво. «А как это сделать? — думала она. — Как развестись, чтобы ему было больно? И обидно!» — Думай, — звучало свыше, — на то тебе голова и дана. «Есть один способ, учитывая его характер, — подумала Оксана. — Это тихий, равнодушно-хамский развод без объяснения причин». — Ну вот! — обрадовались свыше. — Можешь ведь, когда захочешь. «Скажу ему, что мы просто разводимся, и всё, — планировала Оксана. — Он начнёт допытываться, в чём причина. А я, сохраняя спокойствие, буду говорить, что ни в чём.
Просто разводимся, и всё. Без причины. Просто потому, что я так решила. Правильно?» — Правильно, — соглашались с Оксаной свыше. — И будь при этом тихой и равнодушной в общении с ним. — Точно! — радостно воскликнула Оксана. — Зная его характер, я уверена, что он не на шутку взбесится. Правильно? — Правильно, — отвечали свыше. — Ведь узнать от равнодушной жены, что она тебя бросает (и без всякой причины) — это серьёзный удар по его самолюбию. — Так и сделаю! — Сделай, — согласились свыше. — Но! Это ещё не всё. Если хочешь действительно наказать его, а заодно и её, сделай ещё кое-что. — Что? — А я тебе сейчас расскажу, — ответил голос свыше и стал тихо что-то шептать Оксане. Внимательно слушая, Оксана изредка кивала головой. — Всё ясно? — поинтересовались свыше, когда было всё сказано. — Ясно, — ответила Оксана. — А это не будет слишком? — Будет! — уверенно ответили свыше. — Ещё как будет. Но разве не этого ты хочешь? — Этого! — уверенно ответила Оксана. — Хочу! — Главное, — напомнили свыше, — делать всё тихо, нагло и… как? — Спокойно, — ответила Оксана. — Правильно, — радостно согласились с ней свыше.
И Оксана поехала домой и стала готовиться к возвращению мужа из «командировки».
«Я начну своё представление не сразу, как он вернётся, — думала Оксана. — Надо усыпить его бдительность. Он ведь, как приедет, сразу начнёт вешать мне лапшу на уши насчёт того, как он устал, как его утомляют эти командировки. В первый день сделаю вид, что верю ему, всё понимаю и сочувствую. А уже на следующий день, когда он вернётся с работы, начну свой спектакль». И получилось всё так, как планировала Оксана. Аркадий, вернувшись из «командировки» и поговорив с женой, понял, что он вне подозрений, что его по-прежнему любят, а, значит, он самый счастливый человек на свете. С такими мыслями Аркадий лёг спать. А утром ушёл на работу, не подозревая, что его счастливая жизнь на этом закончилась. Всё началось вечером, когда Аркадий вернулся с работы, а Оксана не вышла его встречать. — Любимая, ты где? — радостно кричал из прихожей Аркадий. — Твой заинька вернулся. — Прыгай ко мне. «Всё, Аркадий, — думала Оксана, молча сидя на кухне. Она пила чай и ела торт. — Поздно! К тебе мне уже не прыгать». Оксана посмотрела на торт и покачала головой. «Какой же ты большой», — подумала она. — Завалили работой, — сразу пожаловался Аркадий, входя на кухню. — План горит. Начальство требует. Давай, давай, давай. Они думают, я двужильный. Через неделю снова в командировку посылают. Представляешь?
И представление началось.
— Да мне плевать, — равнодушно и тихо ответила Оксана и громко отхлебнула из блюдца чай. Оксана знала, что Аркадий не любил, когда она громко пила чай из блюдца. А ещё в этот раз Оксана не разрезала торт на куски. А ела его прямо так. Столовой ложкой. Прямо из коробки. Ответ жены шокировал Аркадия настолько, что он утратил на какое-то время способность говорить. Испуганный взгляд и многозначительное молчание — и это всё, на что в этот момент был способен Аркадий. «Как же это? — думал он. — Ведь я привык, что Оксана вот уже долгие годы сюсюкается со мной, как с маленьким ребёнком. Я у неё и заинька, и котёночек. Уси-пуси.
А тут вдруг… Плевать?! И как это понять? Ещё этот чай из блюдца! А торт? Он ведь огромный! А она не разрезала его на куски. Не положила себе в блюдечко отдельный кусочек. Она опять ест ложкой прямо из коробки! Что за привычка! А я? А мне? Есть после неё обгрызенный? Как она это себе представляет? Я ведь ей запретил так делать! Это вообще, что такое?! Она сейчас в своём уме? Не соображает, что делает? Ещё эти её слова! Плевать ей! Она не понимает, с кем разговаривает?» Воспользовавшись затянувшейся паузой, Оксана продолжила.
— Мы с тобой разводимся, — сказала она. Оксана равнодушно посмотрела на мужа, стараясь сделать так, чтобы её взгляд казался ему как можно более наглым. «Сейчас надо усмехнуться, — подумала она, — и произнести какую-нибудь гадость». Оксана так и сделала. — Чего пялишься? — усмехнувшись, нагло, но тихо и равнодушно спросила она. — Я чего-то непонятное сказала? Не доходит? «Хорошо было бы сейчас кинуть в него кусок торта, — подумала Оксана. — Но. Увы. Нельзя. Он тогда решит, что я или пьяная, или не в своём уме». Оксана, нагло глядя на мужа, продолжила есть огромный торт столовой ложкой и хлебать с блюдечка чай. — У-у? — набитым ртом произнесла она, кивая головой и показывая ложкой на торт. Типа, не хочешь ли? — Оксана! — изумлённо воскликнул Аркадий в ответ на эту наглость, выходящую за всякие (по его мнению) пределы.
— Я не понимаю! Что это всё значит? И дальше Оксана продолжила разговор с мужем исключительно тихим, наглым и более чем равнодушным тоном. — Чего ты не понимаешь? — ответила она, не переставая есть. — Не знаешь, что такое развод? Тебе по слогам надо произнести, чтобы до тебя наконец-то дошло. Изволь. Раз-вод! Так лучше? Теперь, надеюсь, тебе всё стало ясно. Если хочешь, могу повторить. Раз — вод. Ещё раз повторить? — Нет, но… — Ну и всё. И если больше вопросов нет, свободен. В голове Аркадия путались мысли. Ему многое было непонятно. Во-первых, его смущало отсутствие сюсюканья и равнодушно-хамское поведение жены. Торт — столовой ложкой! Не вынимая его из коробки! Неслыханная дерзость.
А во-вторых, её заявление на фоне всего этого, что они разводятся. И Аркадий не знал, что сейчас его возмущает больше. Решил, что, наверное, хамство всё же на первом месте. «Что она себе позволяет? — думал он. — Этот тон! Поведение за столом! А словечки! Я ей кто? Со мной даже генеральный директор не позволяет себе так разговаривать! Хотя вот он-то имеет на это полное право!» Аркадий решил сначала поставить жену на место, а уже потом разобраться с разводом. — Значит так, девочка, — строго сказал он, — если ты думаешь, что… Аркадий не успел договорить. — Да пошёл ты, — равнодушно тихо произнесла Оксана, встала из-за стола и пошла в гостиную. — Чего-то я, — она икнула, — вроде как объелась. Нет, последняя ложка точно… была лишней, — Оксана снова икнула.
— Если хочешь, можешь доесть. Я наелась. Никогда в жизни больше не буду есть торты. Если до этого мысли в голове Аркадия просто путались, то теперь путаться было уже нечему. В его голове разом исчезли все мысли. Остались одни эмоции и все негативные. В таких случаях Аркадий обычно начинал что-то ломать, рвать, крушить, громить. Без разницы что. Что угодно. Что окажется под рукой. Например, посуду. Аркадий схватил со стола огромное блюдо и хотел было с силой швырнуть его на пол, но… Вспомнил слова жены о разводе.
Это воспоминание его немного успокоило и он вернул блюдо на место. В его голове снова появилось что-то похожее на мысли. «В данной ситуации, — подумал Аркадий, — бить посуду бессмысленно. Для этого сейчас точно не самое подходящее время. Здесь нужно придумать что-то другое. Но, что?» Аркадий начал ходить по кухне взад и вперёд, бросая ненавистные взгляды на обгрызенный торт, пытаясь рассортировать свои мысли и придать им хоть какую-то стройность. Но упорядоченные мысли не успокоили. Они выдали тревожное предположение. «А что если Оксана узнала про Веру? — подумал Аркадий, но тут же взял себя в руки.
— Да нет, — решил он. — Не может быть. Она бы тогда с этого и начала. Устроила бы мне скандал. Выгнала бы из дома. А она — нет. К тому же торт доесть предложила. Тут что-то другое. Но что?» Аркадий решил выяснить у жены, что ей известно. — Оксана, давай поговорим спокойно, — произнёс Аркадий, входя в гостиную и садясь в кресло напротив жены. — Отвали, а? — зевнув, ответила Оксана. — Не видишь, я отдыхаю. Господи, зачем я съела столько торта, — она посмотрела на мужа. — Ты не знаешь? — Нет, но я… — Ну, и проваливай тогда, если не знаешь. — Что происходит, Оксана? Я не понимаю. — Господи, какой ты скучный и нудный. Как тебя такого только на работе держат. За что тебе зарплату платят, не понимаю. Слушай, а тебя подчинённые уважают? Я думаю, что нет. За что им тебя уважать-то? Ты, наверное, и на работе своей такой же нудный. — Оксана, я ещё раз повторяю. Я хочу знать, что происходит. Я не понимаю! — Мы разводимся. Чего здесь непонятного? — С чего вдруг? — Ни с чего. Просто. Разводимся, и всё. — Так не бывает. — Бывает. — Это ты так решила? — Я так решила. — Но должны же быть причины, почему ты так решила? — Решила, и всё. И нет никаких причин. — То есть? — «То есть, то есть»! — ответила Оксана. — Заладил как попугай. Не было никаких причин. И почему обязательно должны быть какие-то причины? Если я просто решила с тобой развестись. Чего тебе ещё-то надо? Чего ещё ты хочешь от меня услышать? — Может, я тебе надоел? — Отвянь. — Может, ты меня не любишь? — При чём здесь это? Глупее ничего не мог придумать? — Тогда почему?
— Да не почему. Просто. Без причины. Слушая сейчас нелогичные ответы жены на свои вопросы, Аркадий не подозревал, что впереди его ждёт ещё более тяжёлое испытание. Оксана ведь решила наказать его не только своей равнодушно-хамской беспричинностью. Но и ещё кое-чем, о чём ей нашептали свыше! — Тебе кто-то что-то рассказал обо мне, Оксана? Поэтому ты решила развестись? Да? — Не тупи, а? — Оксана, ты сейчас… — Да никто мне ничего не говорил. Вот ещё. Отвяжись. — Ты что-то узнала обо мне? Да? Давай поговорим. И я всё объясню. — Вот же ты упёртый. Как тот мальчик, который влюбился в меня в шестом классе. Требовал ответного чувства и никак не понимал, почему его у меня нет. Думал, что я о нём знаю что-то плохое. Причину хотел знать. Но ему простительно. Он — ребёнок. А ты? Ничего я о тебе не знаю. И знать не хочу. С какой стати? Если мы разводимся. — Но почему разводимся-то, почему? Ты можешь объяснить?! В конце-то концов! — Да не почему. Просто. Разводимся, и всё. Отвяжись, а? Ну, в самом деле, чего пристал-то? Я объелась. Спать хочу. — У тебя есть другой? Ты его любишь? — Нет у меня другого. — Может, ты думаешь, что у меня кто-то есть? — Ничего я не думаю. Очень надо. — Тогда почему? Ответь! Я требую! — Не по чему. Просто. Разводимся и всё. И давай прекратим. Ну, честное слово, сил больше нет. На-до-ел. Пошёл вон.
Но Аркадий не сдавался и уже хотел что-то ответить, как вдруг в квартиру позвонили.
«Вот оно! — радостно подумала Оксана. — Вторая часть Марлезонского балета».
— Иди лучше дверь открой, — произнесла Оксана. Аркадий открыл дверь и увидел, что это приехали обе его дочери. Старшая Инна и младшая Нонна. — Доченьки! — радостно воскликнул Аркадий. — Как хорошо, что вы приехали. Как вовремя. Если бы вы только знали, что у нас здесь случилось. Если бы вы только… — Короче? — нагло, тихо и равнодушно спросила Нонна. — Чего случилось-то? Чего ты здесь разорался? «Короче? — подумал Аркадий. — Разорался? И это моя младшая дочь? Да что же это? Нет. Это не она. Это какая-то хулиганка!» — Я не ору, — начал оправдываться Аркадий. — Я говорю. — Ну вот и говори, — произнесла Инна, — а то мямлишь здесь. — Ваша мама хочет со мной развестись! — ответил Аркадий. — И чё? — сказала Инна. — Подумаешь! Делов-то. — Но она не называет причины! Не объясняет почему! В прихожую вышла Оксана. — Хотите торт? — спросила она у дочерей. — Там много, а я уже объелась. — Хотим, — ответили дочери. — Он на кухне, — сказала Оксана. Инна и Нонна пошли на кухню. Оксана выключила свет в прихожей и ушла в гостиную. Аркадий остался один в тёмной прихожей. Он всё ещё пытался понять, как такое возможно. Обычно, когда его дочери приезжали в гости, они радостно бросались ему на шею. Расспрашивали у него как дела. Рассказывали о своих делах. Аркадий вспоминал, как тридцать лет назад родилась Инна, а через пять лет после неё Нонна. Вспоминал, как девочки росли, как ходили в садик, в школу, в институт. Как выходили замуж. Как становились мамами. И всё это время они были лучшими друзьями.
А теперь? Что видит и чувствует он теперь? Презрительный взгляд. Наглый тон. И самое главное — абсолютное равнодушие. Почему дочери были такими наглыми и равнодушными? Ну, конечно же, потому что Оксана им всё рассказала. И когда дочери узнали, как их папа предал маму, они сразу же согласились помочь маме наказать папу. Сообщить всё дочерям и позвать их в сообщницы предложил Оксане голос свыше. Он был уверен, что таким образом будут наказы оба. И Аркадий, и Вера Павловна. И вот теперь, постояв ещё некоторое время в тёмной прихожей, Аркадий решил идти на кухню. Он думал серьёзно поговорить со своими девочками. Хотел и объяснить, и получить от них объяснение. Войдя на кухню, он увидел, как дочери доедают столовыми ложками торт. «Там ведь оставалось больше половины, — подумал Аркадий. — Они съели всё и ничего мне не оставили. Даже не предложили. Это не мои дочери». — Тебе чего? — спросила Нонна. — Торта хочешь? — А больше нет, — сказала Инна. — Нет, но… Торт здесь ни при чём. Хотя, вы могли бы оставить кусочек отцу и не есть его ложками прямо из коробки. Ведь я вас учил, что… — Понятно, — сказала Нонна. — Кроме этого ещё есть чего сказать? — Я же сказал. Мама хочет развестись. А причины не называет. Скрывает! Но я-то знаю, что причина должна быть. Мне просто интересно. И я не прошу ничего такого. Только пусть ответит мне на вопрос. Почему? — Вот откуда это в вас? — спросила Инна. — В ком в вас? — не понял отец. — В мужчинах, — ответила Нонна. — В смысле? Что в нас? И при чём здесь я? Инна и Нонна разговаривали с отцом точно таким же тоном, каким с ним разговаривала Оксана. Нагло, равнодушно и тихо. — Почему, как только вам говорят, что хотят с вами развестись, — сказала Инна, — вы сразу же начинаете искать какие-то причины? Я не понимаю. — Какие тебе ещё нужны причины, папа? — сказала Нонна. — Очнись. Ты в каком веке живёшь? — Сегодня женщины расстаются с мужьями без всяких причин, — добавила Инна. — Как это? — Вот так это, — сказала Нонна. — Без причин. — Но почему?! — Да не почему! — в один голос ответили Инна и Нонна. — А потому что время приходит, — продолжала уже одна Нонна. — И женщина принимает решение развестись, — добавила Инна. — И, значит, тебе пора, папа, — сказала Нонна. — Что значит «пора»? — не понял Аркадий. — Куда мне пора? — Эта квартира — мамина, — ответила Инна. — Она с тобой разводится. Ты уходишь. — Куда ухожу? — Куда хочешь, — ответила Нонна. — Тебе, наверное, сейчас будет лучше, если ты найдёшь себе какую-нибудь другую женщину. А пока можешь пожить в деревне у бабушки. — Какую другую женщину? У меня нет никакой другой женщины! И у какой бабушки я могу пожить? На кухню вошла Оксана. — Бабушка — это мама твоя, — ответила она. — Забыл уже? А что касается того, что у тебя нет другой, так найди её. В чём проблема-то. Твои вещи я уже собрала. Чемоданы — в прихожей. Уходи. — Нет-нет! Я никуда не уйду. — Уходи, папа, — произнесла Нонна. — Так лучше будет для всех. Аркадий посмотрел на Инну. — Доченька! — Да ну тебя, — брезгливо ответила Инна. — Тебе на дверь указывают, а ты? Ведёшь себя, как… Даже противно. Бабушке привет передавай. Скажи, что через неделю мы к ней в гости приедем. — И смотри, папа, — добавила Нонна, — будешь и дальше себя так вести, от тебя и другая без причины бросит. — Какая другая? — Которую ты обязательно встретишь, — ответила Оксана. — Но я не собираюсь… — Твои проблемы, — произнесла Оксана. — Не собираешься и не надо. Разговор окончен. И так мы с тобой уже долго возимся. Проваливай. Оксана чуть была не добавила «к своей Вере Павловне», но кто-то свыше вовремя её остановил. Иначе она весь спектакль испортила бы. Аркадий сразу бы догадался, за что его выгоняют. И почему с ним разводятся. И впечатления уже были бы не те. А теперь ему предстояло долгие и мучительные размышления над случившимся. В результате которых он потеряет сон, аппетит и даже интерес к работе, а самое главное, проникнется абсолютным равнодушием к Вере Павловне.
/ Михаил Лекс / 24.08.2023 / Понравилось? Буду рад лайкам, репостам и комментариям. Подпишитесь, чтобы не пропустить новые истории.